Елена Федоровна, которая его знала, пропустила Пашку внутрь стеклянной загородки.

— Ты что здесь делаешь? — удивилась Алиса. — Разве ты не готовишься к соревнованию?

Медвежонок вырвался из Алисиных рук и побежал к Пашке, как будто ужасно по нему соскучился. Пашка подхватил его на руки.

— Нельзя его так баловать! — возмутилась Елена Федоровна. На самом деле она так не думала, но ей самой нравился медвежонок, и она хотела, чтобы баловала его только она сама.

— У меня собственная программа исследования Женечки, — сказал Пашка. — Я намерен разбудить в нем разум.

— Что? — изумилась Алиса.

— Я убежден, что наш медвежонок обладает зачатками разума, и, когда я его научу читать и писать, он расскажет нам про свою судьбу. Ведь нельзя же оставить ребенка сиротой, нельзя не разгадать эту страшную тайну!

— И как же ты его научишь читать и писать? — спросила Алиса.

— А вот так!

Пашка раскрыл свою сумку и высыпал из нее на пол груду картонок — набор для детей, которых учат читать. На каждой картонке была большая буква.

Медвежонок подошел к буквам и начал их двигать по полу, как будто понимал, что от него требуется.

— Что же дальше? — спросила Алиса с недоверием.

— Дальше требуется терпение, — заявил Пашка. — И оно у меня есть.

Он вытащил из груды карточек букву «а», положил перед медвежонком и произнес:

— А! Аааа!

Медвежонок внимательно глядел на Пашку и ничего не отвечал.

— На что же ты рассчитываешь? — спросила Алиса. — Он же не умеет говорить. Тем более по-русски.

— Научим, — сказал Пашка. — И, если у тебя есть другие дела, ты можешь нас покинуть.

— Ничего, я посмотрю, — ответила Алиса.

Пашка продолжал выкладывать перед медвежонком карточки и называл буквы. Медвежонок слушал его внимательно, как будто что-то понимал. Алисе хотелось смеяться. С таким же успехом можно было учить грамоте простого бурого медведя или кота.

А Пашка терпеливо выкладывал карточку за карточкой, потом принялся складывать карточки по две. Получались слоги.

Наконец медвежонку надоело глядеть на игру, которую предложил гость, и он отвернулся от карточек.

— Женька, нельзя! — рассердился Пашка. — Мы же с тобой работаем!

Но медвежонок спокойно сел на карточки, разложенные Пашкой, и стал глядеть на дверь. Алиса-то понимала, почему он туда смотрит: вот-вот должны принести его обед.

— Совсем еще ребенок, — проворчал Пашка и, оттолкнув Женьку, собрал карточки в сумку. — Только пускай он не воображает, что я отступлюсь. Вы плохо знаете Гераскина. Я научу этого болвана читать!

И он пошел к выходу.

Медвежонку принесли обед — большое блюдо различных фруктов и овощей. Он сразу забыл о гостях, схватил большой банан и, забыв очистить, принялся жевать.

Вслед за Пашкой покинула клетку и Алиса. Она догнала друга.

Пока они шли по дорожке к выходу, Алиса вспомнила.

— Пашка, — спросила она, — ты не обращал внимания на странный рисунок на его ладошках?

— Ладошки как ладошки, — ответил Пашка, который не выносил, если кто-то знал о чем-то больше его. — А что?

— Там вот такие треугольники с хвостиками, как мышки.

— Нет, — сказал Пашка, — я стараюсь не смотреть на мелкие детали, чтобы не отвлекаться от большого и главного. А что твой отец говорит?