Тут К. посмотрел на часы и сказал:

– А теперь мне пора домой.

Обстановка тут же изменилась в пользу Мома.

– Да, конечно, – сказал тот, – вас зовет долг школьного служителя. Но вам все же придется посвятить мне минутку. Всего два-три коротких вопроса…

– А мне неохота, – сказал К. и хотел пойти к выходу.

Но Мом хлопнул папкой по столу и воскликнул:

– Именем Кламма я требую, чтобы вы ответили на мои вопросы!

– Именем Кламма? – повторил К. – Разве мои дела его интересуют?

– Об этом я судить не могу, – сказал Мом, – а вы, наверно, и подавно, так что давайте спокойно предоставим это ему самому. Однако в качестве должностного лица, назначенного Кламмом, я вам предлагаю остаться и ответить на вопросы.

– Господин землемер, – вмешалась хозяйка, – я остерегаюсь давать вам еще какие-либо советы, ведь мои прежние советы, притом самые что ни на есть благожелательные, вы встретили неслыханным отпором, и скрывать нечего, я пришла сюда к господину секретарю только затем, чтобы, как и подобает, сообщить начальству о вашем поведении и ваших намерениях и оградить себя навсегда от вашего вселения в мой дом, вот какие у нас с вами отношения, их уже, как видно, ничем не изменить, и если я теперь высказываю свое мнение, то вовсе не затем, чтобы помочь вам, а для того, чтобы хоть немного облегчить господину секретарю трудную задачу – иметь дело с таким человеком, как вы. Но, несмотря на это, и вы можете, если захотите, извлечь какую-то пользу из моих слов благодаря моей полной откровенности, а иначе чем откровенно я с вами разговаривать не могу, и вообще мне противно разговаривать с вами. Так вот, прежде всего я должна обратить ваше внимание на то, что единственный путь, который может привести вас к Кламму, идет через протоколы. Не хочу преувеличивать – может быть, и этот путь не приведет вас к Кламму, а может быть, и этот путь оборвется, не дойдя до него, тут уж зависит от благожелательности господина секретаря. Во всяком случае, это единственный путь, который ведет вас хотя бы по направлению к Кламму. И от этого единственного пути вы хотите отказаться без всякой причины, просто из упрямства?

– Эх, хозяйка, – сказал К., – и вовсе это не единственный путь к Кламму, и ничего он не стоит, как и все другие пути. Значит, вы, господин секретарь, решаете, можно ли довести до сведения Кламма то, что я тут скажу, или нет?

– Безусловно, – сказал Мом и гордо поглядел направо и налево, хотя смотреть было не на что. – Зачем же тогда быть секретарем?

– Вот видите, хозяйка, – сказал К., – оказывается, мне надо искать пути вовсе не к Кламму, а сначала к его секретарю.

– Я вам и хотела помочь найти этот путь, – сказала хозяйка. – Разве я вам утром не предлагала передать вашу просьбу Кламму? А передать ее можно было бы через господина секретаря. Однако вы отказались, и все же вам другого пути, кроме этого, не останется. Правда, после вашей сегодняшней выходки, после попытки застать Кламма врасплох, надежды на успех почти что не осталось. Но ведь, кроме этой последней, ничтожной, исчезающей, почти не существующей надежды, у вас ничего нет.