— Спасибо за ваши лекции. У наших студентов они пользуются большим успехом, — ответила тогда Скарпетта.

Доктор Селф видела ее насквозь. Такие, как эта дамочка, всегда избегают психоанализа или всего того, что может выявить их скрытую уязвимость.

— Уверена, что они будут для них полезны, — продолжала Скарпетта, столь тщательно намыливая руки, словно готовилась к операции. — Мы рады, что вы нашли время посетить нашу академию.

— На самом деле вы этого не думаете, — заявила ей в лоб доктор Селф. — Большинство моих коллег в медицинском мире свысока смотрят на частнопрактикующих врачей, ведущих передачи на радио и телевидении. Но они попросту нам завидуют. Мне кажется, добрая половина тех, кто меня критикует, душу бы продали дьяволу, только чтобы оказаться в эфире.

— Вероятно, вы правы, — согласилась Скарпетта, вытирая руки.

Это замечание можно было толковать по-разному: доктор Селф могла быть права в том, что большинство медиков смотрят на нее свысока; или в том, что критикуют ее из зависти; или в том, что все это ей только кажется, а на самом деле никто ей не завидует. Потом она много раз возвращалась к этому замечанию, но так и не смогла понять, что оно означало и не содержалось ли тем хитро завуалированного оскорбления.

— Голос у вас какой-то озабоченный, — заметила доктор Селф, продолжая телефонный разговор.

— Так оно и есть. Мне бы хотелось знать, что произошло с вашим пациентом Дэвидом, — сказала Скарпетта, по-прежнему уклоняясь от разговоров на личные темы. — Три недели назад ему было выписано сто таблеток.

— Не могу это подтвердить.

— А мне и не нужно ваше подтверждение. Я нашла у него дома пузырек с рецептом и знаю, что вы прописали ему риталин гидрохлорид, причем мне известно, когда и сколько. Аптека находится рядом с церковью, куда ходили Эв и Кристина.

Доктор Селф по-прежнему отказывалась это подтвердить, хотя отлично знала, что это правда.

— Надеюсь, вы понимаете, что такое конфиденциальность, — сказала она вместо этого.

— А я надеюсь, что вы понимаете, что нас волнует судьба Дэвида и его брата, а также двух женщин, с которыми они жили.

— А вы не рассматривали такую возможность, что они просто соскучились по дому и вернулись в Южную Африку? Я не настаиваю на этой версии, просто выдвигаю гипотезу.

— Их родители в прошлом году погибли, — сообщила Скарпетта. — Я разговаривала с медэкспертом, который…

— Да, да, — перебила ее доктор Селф. — Это такая трагедия.

— А у вас лечились оба мальчика?

— Можете представить, какая это была для них травма? Насколько я знаю, они постоянно скучали по дому. Ведь им сказали, что они вернутся в Кейптаун, как только их родственники переедут в новый дом и смогут их забрать.

Доктор Селф не могла сообщить ничего существенного, этот разговор доставлял ей такое удовольствие, что она все никак не могла прекратить его.

— А как они попали к вам?

— Мне позвонила Эв Христиан. Она слушала мои передачи.

— Так ведь бывает довольно часто? Люди слушают ваши передачи, а потом становятся вашими пациентами.

— Именно так.

— Но ведь принять всех вы не в состоянии?