Мы возвращались усталые и задумчивые. Я полагала, что императрица знает о нас, но нас не спешат вызвать во дворец именно вследствие моих писем, вызывающих у местных властей некие подозрения. Тетушка вслух, обращаясь к госпоже Сигезбек, усомнилась в необходимости нашего дальнейшего пребывания в этой стране. Я представила себе обратный путь. Зимой, к примеру, в дорожной кибитке. Мимо русских, финских, эстляндских деревень… Простой русский человек может выдержать большие лишения и жить в таких местах и на такой пище, какая убила бы любого немца или француза. Русские простолюдины не знают кроватей, они лежат вместе по шестнадцать и двадцать человек на скамьях или на полу, подстелив рогожи… Придется запастись пищей… Говорят, что финские и шведские крестьяне из местностей, захваченных в свое время Россией, неплохо себя чувствуют под русским правлением. Разумеется, они жалуются на свою бедность, но признают, что повинности несут не большие, чем в шведское время, а, пожалуй, меньшие; и власти обращаются с ними довольно мягко. Суровость шведских коронных чиновников, проявляемая при взимании податей, часто является причиной ухода шведских крестьян на земли, подвластные русским. Но причина того, что столь многие девушки, выправив себе паспорта, приезжают в Санкт-Петербург, – кроме высокого тамошнего жалованья, еще и в удовольствии прогуливаться в парчовых шапочках и в свободе вести распутную жизнь без риска навлечь на себя хулу; для многих это кончается обращением в греческую веру ради какого-нибудь возлюбленного солдата или работника… Нашей карете пришлось остановиться. Дорогу переходили пехотинцы в зеленых мундирах с красными отворотами. Шляпы их украшены белыми кокардами. Оружие при них короткое и неказистое. Конные гвардейцы проехали следом на очень низкорослых лошадях, очень выносливых и неприхотливых; именно такие необходимы в столь обширной стране, как эта, для перевозки войск на дальние расстояния… Наконец мы поехали дальше. Сторож с длинной палкой стоит у ворот… Госпожа Сигезбек напомнила нам о невозможности выезда из России без паспортов соответственных. Здесь даже из одного города в другой нельзя проехать без паспорта. Я была в дурном расположении духа и сказала, что подобные паспорта – явственный пережиток всеобщего рабства, ныне сохраненного лишь для крестьян.

– Это так, – согласилась госпожа Сигезбек, – однако в такой обширной стране, как Россия, это, думаю, весьма необходимо и на пользу народу…

Мы беседовали тихо и на немецком языке. Госпожа Сигезбек сказала, что необходимость непременно выправлять паспорта рассчитана, вероятно, не только на то, чтобы держать народ в сильной зависимости, но имеет целью предотвратить бродяжничество праздных людей с грабежом, воровством и мошенничеством по отношению к соседям и защитить добропорядочных, трудолюбивых и полезных подданных, а кроме того, получить в казну небольшой доход.

– Предположим, – продолжала она, – что некто, едущий с правильным паспортом из Петербурга в Москву, на дороге ограблен и убит. Вскоре его родственники заподозрили подобный оборот событий. Они обращаются в полицию, та дает заметку в газеты…