– Нет. Но звонил.

– Когда?

– В прошлую субботу. Я как раз дома была. Спросил, где Ксения, я сказала, что не знаю. На следующий день снова позвонил; я думала, они поругались…

– Ваша дочь поругалась со своим сожителем, но у вас не появилась. И вам не показалось это странным?

– Пожалуйста, не надо повышать на меня голос! – возмущенно нахмурилась Вероника Сергеевна.

– Мне кажется, что я переживаю за вашу дочь больше, чем вы. Или вам до нее нет дела, или вы знаете, где она.

– Я не знаю, где она. И мне есть до нее дело!

– Поймите, ей угрожает опасность. Или с ней что-то уже случилось.

– Прекратите! – с беспомощным гневом топнула ногой она. – Прекратите каркать!

И достала из холодильника пузырек с корвалолом. Но тут же схватилась за сердце и оглянулась в поисках стула. Богдан подставил ей свой и корвалола в стакан накапал.

– Вы сказали, что его убили, – дрожащим голосом спросила женщина.

– Любовника вашей дочери? Его убили еще в прошлый четверг. А сегодня убили его дружка, который, возможно, приходил сюда, чтобы найти вашу дочь. Три человека убиты с разницей в девять дней. И все эти убийства как-то связаны с вашей дочерью.

– Моя Ксения в этом не виновата!

– Никто не говорит, что она виновата. Бандиты охотятся за ней, сами при этом убивают – и сами погибают. Я далек от мысли, что их убивает Ксения.

– Ну нет, конечно!

– Я так понимаю, девушка она красивая.

– Да, красивая. А вы ее не видели?

– Как я мог ее видеть, если она пропала?

Вероника Сергеевна поднялась, вышла из кухни, принесла фотографию своей дочери. Ксения действительно была более чем хороша собой. И красота у нее не безликая, как это часто бывает, а одухотворенная божьей искрой. И улыбка светлая и яркая, как заря над цветущим садом.

– Очень красивая у вас дочь, с этим не поспоришь, – заключил Городовой.

– Это она только-только школу закончила, – вздохнула женщина. – Она тогда Кирилла из армии ждала. И еще больше расцвела, когда он вернулся. А когда погиб, чахнуть начала, увядать. Но все равно она очень красивая.

– Может, в ее жизни парень появился?

– Да нет, не было в ее жизни парней. Не интересовалась она ими. Как любила своего Кирилла, так и любит до сих пор…

– А директор клуба?

– Да разве ж это любовь! Она просто живет с ним. Без души живет. И сохнет, сохнет… – вздохнула Вероника Сергеевна.

– Хотелось бы знать, где она сейчас сохнет.

– Я тоже хочу это знать, – чуть не плача, сказала она. – Пожалуйста, найдите ее.

– Вы знаете адрес Кирилла?

– Так на кладбище он…

– Адрес его родителей.

– Родителей? У него отец только. С матерью инфаркт случился, прямо на кладбище. Вы думаете, Ксения может быть там? Я могу позвонить.

Женщина бросилась к телефону, но Богдан ее удержал:

– Не надо никуда звонить. И ходить не надо.

Он уже жалел о том, что завел этот разговор. И нового ничего не узнал, и время потерял. И еще Вероника Сергеевна могла спугнуть Ксению, если та вдруг сейчас находилась у родителей Кирилла.

– Если вы хотите, чтобы я нашел вашу дочь, вы не должны ничего предпринимать. Любое ваше действие может обернуться противодействием, вы меня понимаете?