— Я все отработаю, — шлепнул по апетитной попе.

До чего же классно снова вместе накрывать на стол, вместе ужинать и смотреть киношку. А уж о совместном ночном времяпрепровождении и говоить нечего. Соскучился. До безумия соскочился. Вся родная, с ног до головы, каждым сантиметром кожи. Моя, и только моя. Нежные стоны, всхлипы, неистовые ласки… Соскучился.

Свозь сон услышал звонок сотового. Оказыватся, уже позднее утро и звонит мама. Острожно, чтобы не разбудить будущую "сожительницу", протянул руку и нажал кнопку ответа.

— Артем, — радостно проговорила родительница, — будем часика через пол. Предупреждаю заранее, чтобы успели одеться, — и отлючилась.

— Черт! Инка, мои будут через полчасика.

— Блин, а попозже нельзя? — девушка резко распахнула глаза, выглядела испуганно, и через пару секунд засуетилась. — Вставай, вставай давай!

Стараясь подняться с кровати, Городецкая зацепилась за одеяло и грохнулась, по другому назвать это нельзя. С пола послышалась неаристократическая ругань и стон:

— Коленоооо… Блин, я ногу ударила. Больно, — со слезами в голосе сказала она, а поскольку вставать не спешила, я быстро перекатился на ее сторону и решил посмотреть, что же там случилось. Едва свесил голову с края, как она встала и стукнула меня макушкой в нос.

— Черт!

— Артем!

— Твою мать, ты мне нос разбила! Где тебя так бить прицельно учили? — прогундосил, зажав нос пальцами.

— Артем, я сейчас, — и глаза такие большие и испуганные. Вскочив с пола, рванула на выход из комнаты, ударившись теперь уже об тумбочку.

— Да, блииииин! Теперь и мизинец, — сквозь слезы выдохнула. — Пошли на кухню, там аптечка и лед. Даже думать не хочу, как отреагируют твои родители, — махнула рукой и похромала из спальни. Такого веселого утра у меня еще не было.

Когда раздался звонок в дверь, мы едва успели одеться и оказать друг другу первую помощь. Обреченно вздохнув и бросив на меня затравленный взгляд, Инна похромала открывать. Так что родители застали картину маслом — дверь им открыла бледная и растрепанная Инка, припадающая на ногу и с огромным синяком под коленом. А поскольку из коридора хорошо просматривалась кухня, то и любимого сына, то есть меня, они тоже увидели почти сразу: на скуле синяк, нос разбит и из него торчат окровавленные тампоны.

— Привет! — махнул рукой. — О, тортик! Как раз вовремя. Ну, проходите, чего встали?

— Инна, — первой отмерла мама, — я, конечно, понимаю, что мой сын тот еще оболтус, но за что ты его так?

— Что у вас тут произошло? — поинтересовался отец. — Артем, если ты хоть пальцем…

— Пап, — перебил его, — ваш ранний звонок так впечатлил Инну, что она немного не рассчитала и упала с кровати, а когда я выглянул, то получил в нос. У нее отличный удар. Короче, это из разряда нарочно не придумаешь, — какой ужасный гундосый голос у меня.

— Екатерина Андреевна, Сергей Петрович, я не специально, честно, — девушка виновато улыбнулась, и прикусила палец. — Сама не понимаю, как так вышло.

— Инночка, — мама поставила торт на стол, — садись, сейчас чай поставлю, и поговорим. Сын, верни лед на переносицу