— Ксюнь, у тебя месячных пока нет? — Возбуждённая сестра забежала в мою комнату.

Я подняла на неё недоумевающий взгляд. С чего вдруг это её заинтересовало? Отрицательно качнув головой, я уже хотела было открыть рот, чтобы спросить, чего она хочет, но Лика тут же перебила меня, на мгновение широко улыбнувшись, словно выиграла приз в лотерее. Состроив жалобную гримасу и сложив руки лодочкой в молитвенном жесте, сестра затараторила, как ужаленная.

— Спаси меня! Пожалуйста! Папик потребовал от меня результаты анализов… Ему надо, чтобы я была идеально «чистой». Ксю, у меня поездка в Италию обломается, если он узнает, что у меня склонность к молочнице! Ну, это же совсем не заразно и не страшно, а он довязался, что всё должно быть безукоризненно. Стерильно, понимаешь?! Но у женщин идеальная микрофлора непостоянна, незначительные отклонения — тоже норма. Помоги, пожалуйста! Через час уже надо явиться в медцентр!

Лика поджала дрожащие губы и зажмурила глаза, ожидая моего ответа, будто решения о возможном наказании.

— Лик, это как-то неправильно! — принялась оправдываться я, отложив книгу в сторону.

В уголках зажмуренных глаз заблестели слезы. Сестра внезапно перешла в наступление, обескуражив меня сменой эмоций:

— А то, что папик дал денег маме на лечение?! Это правильно? Он их не просто так дал… Я отработать должна.

«Отработать» — это слово царапнуло по сердцу, оставив неприятный осадок. Каким образом «отработать»?

Я чуть сжалась под её напором, отчаянно моргая и переваривая доводы сестры. Хоть мы и были близняшками, Лика на моём фоне всегда сияла ярким огоньком, а я… Я больше любила спокойную домашнюю обстановку, сидя с книжками, чем бегая и выискивая себе богатого Аполлона. В одном Лика была права — если бы не её активность, мама бы не смогла сделать операцию на глаза, постепенно лишившись зрения, а так она сможет вернуться к своему любимому шитью без ущерба для глаз.

— Как ты себе это представляешь? Думаешь, врач не поймёт, что вместо тебя пришёл кто-то другой? — осторожно спросила я.

— Ну даёшь! Конечно, нет! Просто сделаю тебе такой же макияж… Наденешь моё платье. Слушай, ну это дело пяти минут. Давай скорее. — Лика вынудила меня сесть ровно и вскинуть голову. — Так! Теперь не двигайся! Сейчас косметичку притащу!

Вернулась сестра буквально через минуту и с набитым до отвала красным шариком в руках. Содержимое выпячивало во все стороны, из-за чего косметичка жалобно затрещала, стоило Лике потянуть за бегунок. Я с любопытством опустила взгляд. Внутри было столько всего, что, казалось, этого хватит для наведения грима целой армии, но Лика тотчас потребовала принять прежнее положение. Со знанием дела она колдовала над моей внешностью.

Сидя с закрытыми глазами, я чувствовала, как порхают кисточки, а иногда и легкое прикосновение подушечек пальцев. Обилие косметики на лице словно добавляло коже дополнительные слои. Самым веселым оказалось — не моргать при подкрашивании ресниц, когда Лика, причмокивая губами и выпучив глаза, сосредоточенно взмахивала изогнутой щеточкой с тушью, а мучительным — не почесать губы, когда Лика наносила тонюсенькой кистью помаду. Закончив, сестра отошла в сторону, сверля меня оценивающим взглядом. Я же поджала губы, борясь с желанием потрогать их, отчего сестра тут же недовольно фыркнула: