«ФБР? – ответил Кёртис, медленно произнося буквы. – Брешите?»

«Нет, сэр», – сказал Брайерс.

Кёртис бесцеремонно и оценивающе смотрел на Макензи. Когда с этим было покончено, он криво ухмыльнулся. Тогда Макензи подошла к крыльцу и решила помочь Брайерсу.

«Нет, мы вас не обманываем, – сказала она. – Мы надеемся, что вы сможете ответить на несколько вопросов относительно смерти Джона Торренса».

«Сына Рея?» – спросил Кёртис.

«Верно. Я полагаю, вы уже слышали о том, что произошло».

«Слышал, – ответил он. – Чертовски сочувствую Рею и его жене. Только вот не понимаю, зачем вы потратили столько времени, чтобы приехать сюда и поговорить со мной».

«Мы обладаем достоверной информацией о том, что у вас с Джоном не так давно случилась перепалка», – сказала Макензи.

«Было такое. Но это не значит, что я его убил».

«Мы этого не утверждаем», – ответила Макензи, надеясь, что они всё же сумеют поговорить, как цивилизованные люди.

«А что тогда вы утверждаете?» – не унимался Кёртис. Макензи внимательно посмотрела на него и могла поспорить, что если она вдруг заметит, как он пялится на её грудь через рубашку и пиджак брючного костюма, она не выдержит и врежет ему как следует.

«Мы считаем, что человека, подравшегося с молодым сыном друга и лишившегося жены и ребёнка после того, как избил их, следует опросить в рамках текущего расследования».

«Идите вы к чёрту», – ответил Кёртис, сделав большой глоток из банки, которую он смял и бросил к ногам Макензи.

«Вы же понимаете, что мы имеем право вас арестовать?» – спросил Брайерс.

«За что?»

«За неоказание содействия в расследовании», – ответил Брайерс.

Макензи понимала, что они не могли привлечь его за это, но сомневалась, чтобы Кёртис Палмер хорошо знал закон. Он злобно взглянул на обоих, а потом сказал: «Что вы хотите знать?»

«Для начала, – проговорила Макензи, – как часто вы ходили на охоту с Джоном и Реем Торренсами?»

«Я не знаю. Может, два или три раза за сезон. Обычно я охочусь в одиночку. Я и в охотничье сообщество-то вступил только для того, чтобы иметь право охотиться на частной территории. Я не люблю толпу».

«Удивил, так удивил», – подумала про себя Макензи и, как бы отмахиваясь от этой мысли, спросила. – Вы можете вспомнить, из-за чего произошла драка между вами и Джоном?»

«Не особо. Знаете… если быть до конца честным, мне этот малец никогда не нравился. Нельзя говорить такое о мёртвых, но это правда. Он жутко раздражал. Нечего ему было делать в лесу еще и с ружьём».

«Почему?» – спросила Макензи.

«Он был рассеянный. Всегда на что-нибудь отвлекался или шутил. Не думаю, чтобы этот засранец хотя бы раз в жизни добыл оленя. Это была показуха. Однажды он сказал мне что-то, вроде того, что я постоянно пью. Меня это оскорбило, и я его ударил. Могу спорить, что вы не имеете права арестовать меня за то, что случилось девять или десять месяцев назад».

«Как хорошо вы знаете Рея? – спросил Брайерс. – Он нравится вам больше, чем Джон?»

«Рей – отличный малый. Повторюсь, мне очень жаль, что он потерял сына, но со мной это никак не связано».

«Как часто вы ходите в парк «Литтл Хилл»?» – снова спросил Брайерс.