- Нельзя ли... нельзя ли мне где-то присесть?

Сидень взял атташе под локоть и повел его было в кают-компанию. Но тут из ведущей туда дверцы вышла Фарфорка, девушка со стекловидными руками, - и вожак Отбросов тут же вспомнил о доброй сотне причудливо-жутких существ, с которыми придется столкнуться Куррану. Атташе явно был не готов легко перенести подобное зрелище. Тогда Сидень развернулся и провел Куррана в штурманскую. Там он небрежно махнул рукой в сторону кресла пилота.

- Садись, - бросил он Куррану.

Теперь атташе напоминал студента, которого только что с треском вышибли из института. Плюхнувшись в кресло, он все продолжал недоверчиво ощупывать свою грудь.

- Так уже больше двух месяцев... вовремя не распознали... я старался никому не показывать...

Симпатягу атташе буквально трясло.

Взгромоздившись на край приборной доски, Сидень закинул ногу на ногу. Потом скрестил руки на широченной груди и пристально посмотрел на Куррана:

- Ну и что же вам, ребята, здесь понадобилось? Чего вы хотите от своих возлюбленных Отбросов? - Последнее слово так и сочилось горечью.

- Это... все это так ужасно, Сидень... вы представить себе не можете. - Курран нервно огладил свой ежик. - Нам казалось, мы справились с Недугом. Были все основания считать, что разработанный "Терра Фармацевтикалс" дезинфектор атмосферы покончит с ним без проблем. Опрыскали всю планету. Но потом что-то в самом дезинфекторе - и никто не знал толком, что именно, соединилось с чем-то другим - о чем кое-кто из спецов .только догадывался с чем-то, произведенным самим Недугом, - и получился удивительно жизнестойкий штаммл. Тут-то самое страшное и началось. Если раньше беда эта касалась только вас - немногих, в крови у кого было нечто, делавшее вас подверженными Недугу, - то теперь болезнь из исключения превратилась в правило. Люди стали перестраиваться прямо на глазах. Я... я... - Курран снова замялся, ежась от воспоминаний.

- Моя... моя невеста, - все-таки продолжил он, упорно глядя на свои руки сжимающие дипломат, - мы с ней обедали на крыше небоскреба на Рокфеллер-плац. Через двадцать минут уже надо было возвращаться на работу в Быотт... самое время ловить такси... и она... она... она перестроилась прямо там, в ресторане. Ее глаза, они... они... нет, не могу... Вы просто не представляете, каково мне было видеть, как они вдруг заслезились и просто... просто стекли у нее по щекам... Это... - Лицо Куррана напряглось, будто он мучительно старался совсем не лишиться рассудка.

Сидень резко обуздал его истерику:

- Вот что, парень- У нас на борту семеро с тем же самым, о чем ты тут толкуешь. И это далеко не самое худшее. Ну, давай дальше. Что там еще?

Столь сдержанный прием его душевных излияний привел Куррана в чувство.

- Все обернулось так скверно, что никто и носа не смел показывать из стерильных убежищ. Улицы опустели. -. А потом в Цинцинатти объявился какой-то знахарь. Он утверждал, что нашел решение. Требуется сыворотка из крови... крови...

- Отбросов? - докончил за него Сидень.

Курран молча кивнул.