На лице Торренса можно было прочитать разные чувства, но преобладали среди них ярость и изумление.

Возглавляла процессию слепая седовласая женщина лет семидесяти, а ее поводырем была маленькая зрячая девочка.

Торренс посмотрел на меня, перевел взгляд на Сэма и внезапно расхохотался:

— Теперь я понял, Даймс, что должен означать этот цирк! — Махнув в сторону слепых рукой с пистолетом и давясь от смеха, Торренс добавил: — Это — твое секретное оружие. Неужели ты не мог придумать чего-нибудь более забавное?

— Мне… Я ничего об этом не знаю, — почти прошептал Сэм.

— Хочешь отмежеваться от этой абсурдной ситуации? Прекрасно. Наконец-то у тебя начинают появляться проблески здравого смысла. — Торренс повернулся к слепым мужчинам и женщинам и проревел: — Эй вы, послушайте! Разве вы не знаете, что старинная поговорка все еще справедлива? — Он притронулся к своему зеленому глазу. — Эта поговорка гласит: «В стране слепых даже одноглазый — король!»

— Генерал Филдинг, — спокойно начала пожилая женщина.

— Убирайся отсюда, карга слепая! И уводи с собой всю шайку!

— Мы не уйдем, генерал Филдинг. Или, может быть, вы предпочитаете, чтобы вас называли вашим подлинным именем… Торренс, так, кажется?

Все веселье Торренса вдруг куда-то исчезло.

— Мастерфилд, примите меры, чтобы очистить помещение. Если через пять минут они еще будут здесь, прикажите открыть огонь.

Гвардейцы подняли автоматы.

Женщина заговорила снова. Заговорила четко и ясно. Но на сей раз она обращалась не к Торренсу.

— Стивен! Стивен, ты здесь? — позвала она. Эти слова послужили сигналом для остальных слепцов.

Все со спокойным достоинством присоединились к этому зову.

— Элизабет! Элизабет!

— Энтони!

— Ганс! Ты здесь, Ганс?

— Джо! Ты слышишь меня, мой мальчик?

— Колин!

— Роза!

— Аарон, ты здесь, сынок?

— Тео…

— Майкл, это я, твой отец.

Слепые — рабы и свободные — призывали своих сынов и дочерей.

— Колин!

— Бенджамин, я твоя мама.

— Ты меня слышишь, сынок?

— Томас…

Торренс, кипя яростью, крикнул своим подручным:

— Гоните отсюда эту мразь! И не стесняйтесь пускать в ход кулаки, если потребуется… А если они и после этого не уберутся, не жалейте патронов. Стреляйте их, как бешеных собак!

Я посмотрел на гвардейцев. Атака танкового батальона не могла потрясти их сильнее, чем появление слепых людей. Лица солдат залились краской, и все они косились друг на друга, выжидая, как поступит сосед.

Приказ Торренса они, во всяком случае, выполнять не спешили.

Слепцы продолжали звать.

— Послушай меня, Джо. Брось ружье.

— Колин, сложи оружие!

— Бенджамин…

Я переводил взгляд с одного гвардейца на другого. Они уже не казались грозными — в их душах все сильнее и сильнее начинали говорить иные, более могущественные чувства.

Неожиданно один из гвардейцев бросил автомат. Металл громко лязгнул при ударе о мрамор пола.

Тем временем слепцы ясными голосами продолжали призывать своих дочерей и сынов.

— Подними! — взревел Торренс. — Подними оружие немедленно, если не хочешь предстать перед военно-полевым судом!

Гвардеец, уставившись в пол, покачал головой. Кто-то последовал его примеру и швырнул винтовку. За винтовкой с шумом упал ручной пулемет.