Мешок заметно похудел, и, опустив глаза, я увидел струйку воздушных пузырьков, вырывающихся из дырочки в пластике. Я кивнул, повернул мешок другой стороной и зажал в кулак угол, из которого выходил воздух.

— Надо выгребать к берегу, — прошептал я. — Нельзя допустить, чтобы течение отнесло нас на противоположную сторону. — О том, что противоположный от Манхэттена берег густо заселен триффидами, я упоминать не стал.

Мы принялись грести, толкая мешки с одеждой перед собой. К животу снова прикоснулось нечто скользкое, и с моих губ едва не сорвался вопль ужаса. Лишь титаническим усилием воли мне удалось сдержать крик, но по спине и ногам даже в ледяной воде побежали мурашки.

Мне казалось, что на моей шее в любой момент могут сомкнуться гигантские челюсти или из-под воды появится рука утопленника и схватит меня за горло. Иррациональные страхи не оправдались. Ночной пловец не вернулся.

Мы продолжали грести к берегу. Я показал на растущие у самой кромки кусты и прошептал:

— Выгребаем туда. Там нас не увидят с улицы.

Последние несколько ярдов дались нам с огромным трудом. Сильнейшее течение отбрасывало нас назад, и мне по-прежнему казалось, что невидимый речной житель вот-вот возникнет прямо перед моим лицом.

Марни плыла чуть впереди, изо всех сил колотя по воде руками и ногами. Ее белые пятки появлялись и исчезали перед моим носом. Через несколько мгновений я ощутил, как что-то очень острое процарапало по моим коленям. Я опустил руку поглубже, и мои пальцы уперлись в камень. С наслаждением встав на ноги, я выбрался из реки и совершенно обессиленный уселся рядом с Марни, которая как ни в чем не бывало выжимала воду из волос. Я уже начал развязывать шнурок на своем мешке, когда Марни толкнула меня локтем и кивком показала на реку.

Я увидел, как из воды возникла темная, закругленная по краям масса. Это было живое существо — я сумел разглядеть спинной плавник. Затем я услышал шипение воздуха, и над водой на мгновение возникли струйки пара.

Итак, это было мое морское чудовище. Мой гость из бездны.

Я улыбнулся (с огромным облегчением, надо признаться) и сказал, больше обращаясь к себе, чем к Марни:

— Это всего лишь портовый дельфин, иначе называемый морской свиньей.

Однако наслаждаться мне пришлось недолго, поскольку через минуту из кустов появилась чья-то ручища и мне в горло уперлось острие здоровенного охотничьего ножа. Другие руки схватили Марни и, заткнув ей рот, утащили в тень кустарника.

Нас оттащили от кромки воды в кусты. Я все время чувствовал уколы ножа в шею и понимал, что любое неосторожное движение станет для меня последним.

Здоровенная лапа схватила меня за подбородок и повернула лицом к пробивающемуся через кустарник свету уличных фонарей.

— Ну и что же нам делать с этими голубками? — спросил чей-то голос.

— Убей их.

— Но…

— И побыстрее. Ножом.

С другого места послышался еще один шепчущий голос:

— Постой. Я этого парня где-то уже видел.

— Где?

— Да это же пилот, который вез нас сюда… Англичанин… Как его там… Мэйсен, что ли? Точно — Мэйсен!