Архиепископ Иоанн (Шаховский)

Всякий знакомый с антирелигиозными журналами Советского Союза знает, что их содержание почти исчерпывается тремя идеями: 1) неискренностью будто бы всех служителей Церкви; 2) «классовой» сущностью будто бы всякой религии; 3) «несовместимостью» науки и религии. О безосновательности — и религиозной, и научной — этого последнего утверждения я уже говорил и буду говорить еще. По поводу классовой сущности всякой религии аргументы неверия также неосновательны. Жизнь вечная нужна всем людям, независимо от их социального положения…

Но в аргументе нравственной слабости верующих и служителей Церкви есть основание. Скажем открыто: мы, верующие и священники, не всегда бываем на высоте своего великого служения Богу. Только антирелигиозники, укоряющие нас в этом, не замечают, что этот аргумент как раз не антирелигиозный, а чисто религиозный. Это нравственный аргумент, совсем не связанный с материализмом… Во все века бывало, и сейчас есть немало, по наружности только «верующих в Бога» и «христиан» только по имени. Но разве нравственная слабость тех или иных людей и пастырей может опорочить жизненную силу, мудрость и свет Божественного евангельского учения?

Евангелие само нам говорит, что даже среди двенадцати самых близких учеников Христовых оказался один предатель. Это не опровергает истины Христовой, наоборот, еще более подчеркивает ее. Худы ли мы, христиане, или хороши, это имеет отношение лишь к нашему спасению, но не к бытию Божиему.

Лжецы и преступники искривляют только свою личность, но не правду Божию… Никакое человеческое лицемерие не в силах потушить свет Божественной мировой правды. Правда Господня пребывает во век. И немало есть, и всегда бывало, людей, которые любят Христову правду больше своей жизни.

Честным неверием было неверие апостола Фомы. Хотя он напрасно проявил свою недоверчивость к словам людей, которым можно было верить, апостолов, но, пожелав увидеть Христа воскресшего для уверования своего, он как бы от радости страшился верить…

Если Христос воскрес, тогда ведь и его, Фомы, жизнь должна в корне измениться, пойти совсем иначе… Все тогда в нем должно быть озарено этим светом… И когда увидел Фома истинно воскресшего Христа и коснулся своими руками Его ран от гвоздей, он воскликнул радостно: Господь мой и Бог мой! И Христос ему сказал: Ты поверил потому, что увидел Меня; блаженны не видевшие и уверовавшие (Ин. 20, 29).

Немало есть таких людей в мире среди всех народов. Не имея возможности увидеть Христа своими физическими глазами, они с несомненностью видят Его глазами своего духа, видят близость Божию любовию и верой.

Честное сомнение найдет истину, потому что ищет ее без лукавства. Жаждущие последней правды уже нашли Бога, потому что эта жажда и есть жизнь самой Божественной правды в людях.