Готфы вели себя вполне пристойно и вежливо. Они представились Софии, назвались и, узнав, что домик, назначенный им для проживания, уже приготовлен и находится в саду, а вход у них будет свой, особый, с другой улицы, не обиделись, но, кажется, даже обрадовались, что будут жить отдельно от хозяев. Они только спросили, есть ли запор на двери дома, поскольку захватили из казармы все свое имущество. София ответила, что на двери дома есть засов и замок к нему, и тут же выдала им ключ от него. Готфы ей показались неопасными, особенно после того, как один из них спросил, есть ли поблизости церковь.

– Совсем недалеко от нас, на соседней улице, стоит церковь святых мучеников Самона, Гурия и Авива. Но отсюда и кафедральный собор Святой Софии недалеко, – уже с улыбкой ответила София. – А я в нем диаконисса.

Оба архонта почтительно склонили головы.

София осталась довольна: она слышала, что некоторые готфы являлись приверженцами арианской ереси, но к ее постояльцам это не относилось.

Евфимия, не сдержав любопытства и пользуясь отсутствием еще более любопытной Фотинии, тихонько вышла из своей комнаты, прокралась на галерею над атриумом и оттуда украдкой наблюдала встречу матери с постояльцами.

Поблагодарив хозяйку за гостеприимство, архонты вышли. София отправила Фотинию поручить Саулу, чтоб показал им их жилище.

Евфимия тотчас ласточкой слетела с галереи.

– Мама, ты его узнала?

– Кого из них, доченька? Их было двое.

– Ну, того, который повыше ростом. Это же тот самый варвар, которого мы видели со стены, когда стояли над Западными воротами! – сказала Евфимия.

София взглянула на дочь, и сердце ее тревожно дрогнуло, потому что глаза Евфимии сияли как звездочки.

Готфы в сопровождении Саула вышли со двора на улицу, кликнув с собой раба, принадлежавшего Алариху и дожидавшегося их с конями перед домом, переулком обошли усадьбу, вышли на улицу с другой стороны дома и подошли к калитке сада. Саул отпер ее и по дорожке провел их к садовому домику под ореховым деревом. Злополучное окно было уже не только заколочено досками, но даже и сами доски побелены, чтобы не выделялись на стене.

– Вот тут вы и будете жить! – сказал парнишка, покосившись мимоходом на свою работу.

Готфы вошли в свое временное жилище и остались весьма довольны его убранством. Саул показал им, где что находится, вручил ключи от дома и от калитки на улицу и удалился.

Раб Авен, седой, кряжистый и на вид все еще очень сильный старик, внес разом все четыре переметные сумы и сложил их в углу, после чего по приказу хозяина удалился вместе с конями.

– Повезло нам! – сказал Гайна, оглядываясь. – Если у нас появятся подружки, легко будет провести их прямо сюда.

– Не знаю, найдешь ли ты себе подружку в столь благочестивом городе, – заметил Аларих. – Тут в каждом переулке если не церковь, то часовня.

– Где преизобилует благодать, там и грех неподалеку, брат мой Аларих! – елейным голосом пропел Гайна, и оба рассмеялись.

Наскоро устроившись, офицеры-готфы заперли домик на висячий замок и тоже отправились следом за Авеном в казармы.