– Стоит. Стоит, стоит…
Цуканов зло смотрел на Москву за стеклом
– Знаешь, я все больше уверяюсь в том, что Андропов был прав – мы не знаем общества, в котором живем. Может, мы заблудились. А может…
– Что – может?
– Может, мы должны потерять то что имеем – чтобы оценить это.
– Ты что говоришь то.
– Говорю как есть. Юрий Владимирович, чтоб его, был человеком умным, как не крути. При нем готовились самые разные варианты обновления партии…
Цуканов осекся
– Теперь это все в наших руках…
Москва, Кремль
22 февраля 1985 года
Как, оказалось, простыл я прилично – что было некстати. Поставили диагноз – ангина. Мне вполне официально в поликлинике, к которой я был прикреплен дали больничный на три дня и я отправился домой. Еще подумал – не коронавирус ли… а потом вспомнил – ну какой сейчас коронавирус.
До этого кошмара еще надо дожить…
Бюллетень – дал возможность спокойно посидеть, поработать, подумать.
Вообще жаль, очень жаль, что не удалось застать живым и работающим Алексея Николаевича Косыгина, вероятно, самого квалифицированного специалиста в экономике во всей позднесоветской верхушке. Многое из того что задумывал Косыгин – так и не было реализовано ввиду либо противодействия, либо того что все это входило в неустранимое противоречие с политикой и идеологией.
У него всегда был конкурент, хотя никогда они прямо не конкурировали. Дмитрий Федорович Устинов – управленец, государственник, производственник. Но Устинов был просто отличным менеджером, у него никогда не было широты видения экономических проблем страны, какое было у Косыгина. И Косыгин был больше чем просто премьером – он лично вел переговоры с банкирами, промышленниками мировой величины, несколько раз встречался с Рокфеллером. Сорок два года в правительстве, из них шестнадцать премьером. С Брежневым у него был нейтралитет, и это видимо и было ошибкой – Косыгину не нужна была политическая власть, а Брежнев ничего не смыслил в экономике. Однако мало кто знает что в 1967 году во время Шестидневной войны и кризиса на Ближнем Востоке переговоры с президентом Джонсоном – вел не Брежнев, а именно Косыгин.
Что Косыгину не дали сделать? Во-первых – именно он, еще в качестве Зампреда Совмина отвечал за эксперимент по переводу части предприятий на хозрасчет. Да, это понятие впервые появилось в последние три года правления Сталина и в одной из последних работ Сталин выступал за перевод на хозрасчет и против огосударствления всей промышленности, как это произошло при Хрущеве. В конце шестидесятых – начале семидесятых годов Косыгин вел переговоры в США об углублении разрядки, предоставлении СССР режима наибольшего благоприятствования в торговле с США и привлечении инвестиций. По сути это было венцом усилий по расширению инвестиционной привлекательности СССР – ведь именно при Косыгине был заключен ряд стратегических сделок. Итальянцы получили свой ФИАТ на Волге, в Перми они же строили огромный завод по производству стиральных машин, готовилось соглашение по Даймлер-Бенц.
Во-вторых – Косыгин готовил продолжение экономических реформ – конвергенция, то есть слияние или, по крайней мере, сближение двух систем – были для него не пустым звуком. Сейчас уже сложно сказать, к чему все привело бы – но Косыгин принимал в СССР первых лиц мира экономики. И если бы не Пражская весна 1968 года…