«…Вышла замуж я 7 лет назад. Сейчас мне 30 лет, мужу — 32. У нас двое детей, которых муж очень любит. До начала этого года никаких претензий к мужу как к человеку, мужу, отцу детей и, наконец, мужчине не было. В январе он был на двухнедельных курсах по повышению квалификации в областном центре. Почти каждый вечер звонил оттуда, был внимательным и ласковым. А приехал и сказал, что… заразился венерической болезнью. Была у них на курсах какая-то потаскушка, которая никому не отказывала, и он, выпив как-то вечером, чтобы согреться (зима в тот год на самом деле была очень суровой), потерял над собой контроль и вместе с еще одним курсантом посетил эту даму.
Сколько мне стоило слез и здоровья это его признание, передать не могу. Он умолял простить его, не разрушать семью. Перешагнула через себя — простила. Однако вот уже 9 месяцев прошло, как он вылечился, а ни одного полового акта так и не было — не наступает эрекция. Муж страшно переживает — и о случившемся, и о том, что стал импотентом…»
«…Выпивать муж начал еще будучи юношей. Никто это не считал за грех, в поселке выпивали, да и сейчас выпивают молодые парни, и все на это смотрят спокойно. Пьяницей он не был. Например, когда уезжали в отпуск — в Москву, Ленинград, Самарканд целый месяц спокойно обходился без вина. Но дома, на работе, особенно в холодное время, пил ежедневно. И вот — допился. Поехал на санях в соседнюю деревню сторговать щенка. Сторговал, дал задаток — когда подрастет, мол, наш будет. Выпили, а чего, сколько — бог знает. А на обратном пути вывалился из саней. Лошадь пришла на конюшню — дежурный думал, что муж пошел домой. Я думала, что он заночевал в той деревне. А нашли его только под утро — доярки шли на ферму. Лечили его, лечили — но почки сильно подмерзли, а организм внутри весь перегорел от спиртного — никакой силы, никакой сопротивляемости. И умер. Оставил троих детей. Старший в армии служит — ладно, можно сказать, взрослый. А двое-то младших — 12 и 8 лет— еще ой как в папке нуждаются. А его, папки, и нет. 42 года осенью должно было исполниться. И мне скоро 40, только бы жить да жить, а вдова…»
Еще не так давно применялось устойчивое словосочетание: «злоупотребление алкоголем», которое обозначало злостное пьянство, запои, алкоголизм. Представлялось, что «злоупотребление» — это плохо, просто же «употребление», а тем более — «культурное потребление», за которое ратовали многие, даже медики, — если не хорошо, то во всяком случае вполне допустимо. Жизнь опровергла это. Граница между злоупотреблением и культурным потреблением оказалась размытой, призрачной, причем, к сожалению, все чаще и чаще культурное питие превращается в злоупотребление, но никогда — наоборот.
Сегодня речь идет об искоренении не только алкоголизма и пьянства, но и вообще употребления алкоголя в любых формах — культурных или некультурных. И сомневаться в том, что этого удастся добиться, не приходится, хотя, бесспорно, для полной победы необходимо время. Но ведь никакая победа не придет сама по себе, без борьбы. А одна из важнейших линий борьбы за трезвый образ жизни проходит через семью.