Рождество 1662 года

С мистером Пови в Уайтхолл — хочет, чтобы я присутствовал на балу с участием государя. Сначала отвел меня в покои герцога, где ужинали герцог (Йоркский. — А.Л.) и герцогиня, а оттуда в бальную залу, где множество прекрасных дам, весь цвет двора. Входят король и королева, герцог и герцогиня, с ними первые люди государства; заняв свои места, король приглашает герцогиню Йоркскую, герцог — герцогиню Бекингемскую, герцог Монмаутский — леди Каслмейн, другие лорды разбирают других дам, и все танцуют branle[16]. Затем король станцевал с одной из дам куранту, после чего на этот же танец лорды стали, один за другим, приглашать своих дам. Танец весьма благородный и радует глаз. Но вот настала очередь деревенских танцев, и король возглавил первый из них, старый английский танец «Рогоносцы в ряд». Из всех танцевавших дам лучшими, бесспорно, были любовница герцога Монмаутского, леди Каслмейн и дочь сэра Гарри де Викса. Когда король танцует, все дамы, в том числе и королева, встают; танцор государь и в самом деле превосходный, гораздо лучше, чем герцог Йоркский. Пробыв на балу столько, сколько посчитал нужным, и получив несказанное удовольствие, какое только можно было получить при дворе, вышел и, не дождавшись окончания бала, уехал.

31 декабря 1662 года

Делясь со мною дворцовыми сплетнями, капитан Феррер рассказал, среди прочего, будто с месяц назад на балу во дворце одна дама, танцуя, выкинула; кто это был, так и осталось неизвестным, ибо плод тут же, завернув в платок, унесли. Наутро все дамы двора явились во дворец представить доказательства своей невиновности, а потому, с кем приключилась эта история, выяснить не удалось. Говорят, в тот же день миссис Уэллс занемогла и куда-то запропастилась, и все сочли, что выкинула она. Согласно другой истории, леди Каслмейн, спустя несколько дней после вышеописанного случая, пригласила к себе миссис Стюарт[17] и, развеселившись, предложила ей «сыграть свадьбу». Свадьба получилась как настоящая, с обручальными кольцами, церковной службой, лентами, «поссетом» в постели, швырянием чулка — все обычаи были соблюдены. В конце, однако, леди Каслмейн (она была женихом) уступила свое место на брачном ложе королю, и тот лег рядом с обворожительной миссис Стюарт. Говорят, что именно так все и было.

8 февраля 1663 года

Обедал с Кридом в «Голове короля». <…> Один приятного вида джентльмен в нашей компании утверждает, будто леди Каслмейн отказано от двора, однако по какой причине, сказать не берется. Рассказал нам, как некоторое время назад королева хорошенько проучила леди Каслмейн. Дело обстояло так: леди Каслмейн входит в покои королевы и видит, что ту наряжает горничная. «И как только у Вашего величества хватает терпения!» — восклицает леди Каслмейн, замечая, что процедура затягивается. «Ах, — отвечает королева, — у меня столько оснований проявлять недюжиное терпение, что наряжаться я могу сколько угодно».

4 июля 1663 года

<…> Сегодня видел, как государь и придворные играют в теннис. Наблюдать за тем, как все, без всякой на то причины, превозносят игру короля, — зрелище преотвратное, и это при том, что иногда государь и впрямь играл хорошо и заслуживал всяческой похвалы. Столь неприкрытая лесть омерзительна.