Уик-энд меня доконал. Я хочу сказать, у меня не осталось ничего, ни голоса, ни энергии. Но, если мы собираемся сегодня выиграть, я хочу там быть. И я даже не огорчусь, если мы проиграем… нет, конечно, огорчусь, но не так чтобы очень. По тому, как мы сражались, нас нельзя в чем-либо упрекнуть. И, если парни не смогут победить, я бы хотел быть там, чтобы поаплодировать им за ту великую серию, которую они нам выдали, за весь великий год. Я не хочу, чтобы они слышали только молчание или, того хуже, насмешки.

— Да, — говорю я Мейсону. — Бери билет, как я могу не поехать?

— У меня хорошее предчувствие, — отвечает он.

У меня тоже. В действительности нам нечего терять. Если мы проиграем, что с того? Будет ли нам так же плохо, как в 1986 году? Не думаю. А вот если мы выиграем… если мы выиграем, это будет одна из величайших побед в истории «Ред Сокс». В истории бейсбола. И ведь есть только два возможных варианта: победа или поражение. Такой расклад меня вполне устраивает.

— Я получу подтверждение и тут же перезвоню, — обещает Мейсон и звонит, чтобы сообщить, что подтверждение получено. Я бросаю вещи в пластиковый чемодан, целую на прощание Труди («Будь осторожен», — умоляет меня она, в уверенности, что болельщики «Янкиз» изобьют меня до полусмерти), прыгаю в автомобиль и мчусь в Бронкс. В прошлом году я не поехал на игру 7 и нисколько об этом не жалел. В этом году я не могу отказать себе в удовольствии стать очевидцем исторического момента.

Я прихожу на «Стадион» за полчаса до начала игры, и меня встречает удивительная тишина. Я ожидал увидеть полные трибуны, но тут и там видны пустые места, а болельщики «Янкиз» (понятное дело, в форме своей команды, которую я нахожу отвратительной) шепчутся друг с другом. Куда подевались тупые, режущие слух речевки? Где плакаты с 1918 годом? Где полуголые раскрашенные фэны? Болельщики «Янкиз» какие-то придавленные, настороженные. И я вижу гораздо больше, чем обычно, бейсболок и свитеров «Сокс». Похоже, на трибунах мы уже побеждаем.

Дэвид, болельщик «Янкиз», рядом с которым я сажусь, на удивление вежлив и хорошо разбирается в игре: прежде всего он болельщик бейсбола, а уж потом болельщик «Янкиз» (начинал с «Гигантов», по-прежнему питает к ним теплые чувства). Мне нравится сидеть рядом с ним, и нам есть о чем поговорить, «Янкиз» приглашают Баки «Гребаного» Дента, чтобы он ввел мяч игру, надеясь разбудить давно и навсегда уснувших призраков. Йоги Берра, который наблюдал, как мяч после удара Маза, пролетает над стеной-ограждением поля на Форбс-филд, встает на позицию кэтчера.

Может, им следовало поставить Баки в стартовый состав, потому что у Кевина Брауна ничего не получается. В первом иннинге, после сингла Мэнни, Браун пытается фаст-болом (со скоростью 88 миль в час) пробить Дэвида Ортиса. Напрасно. Эль Хефе бьет сильно и точно, и мы уже ведем 2:0. Этот отрыв «Янкиз» не могут ликвидировать до конца игры. После того как базы заполнены, Джонни Деймон салютует Хавьеру Васкесу гранд-слэмом, и тысяча Верных заглушает весь стадион.

На том все собственно, и заканчивается. Дерек Лоуве, который перед сезоном считался номером три среди всех питчеров высших лиг, таковым себя и показывает.