– Таких людей, как вы, я вижу насквозь. Но это неважно. Было бы плохо, если бы вы действительно оказались не в форме. Попытаться затеять игру с таким человеком, как Доу де Кастрис!

– Это не совсем игра, – сказал Клетус серьезно.

– Перестаньте! Мне хорошо известно, что профессиональные военные часто выглядят по-идиотски, когда они пытаются общаться с людьми, не принадлежащими к их собственному миру. Но медаль за доблесть для меня кое-что значит, хотя большинство гражданских и понятия не имеют, что это такое!

Ее глаза поймали его взгляд, и она едва удержалась, чтобы не отвести их в сторону.

– Вот почему я помогла вам уйти от него сейчас. Это единственная причина!.. Но я не собираюсь спасать вас снова!

– Понятно, – ответил Клетус.

– Так что теперь возвращайтесь в свою каюту и оставайтесь там! И с этого момента держитесь подальше от Доу де Кастриса. От отца и от меня тоже... Вы слышите, что я говорю?

– Конечно, – наклонил голову Клетус. – Но, по крайней мере, позвольте мне проводить вас до вашей каюты.

– Благодарю, не надо. Я сама смогу туда добраться.

– А что если кто-нибудь вас увидит? Секретарю расскажут, что ваше головокружение как рукой сняло, как только вы переступили порог кают-компании.

Она взглянула на него, повернулась и пошла вниз по коридору. Клетус в два шага догнал ее и пошел рядом.

– Что касается профессиональных солдат, – заметил он мягко, – то не все они одинаковы.

Она остановилась, резко повернула голову и взглянула ему в лицо, заставив тем самым остановиться и его.

– Мне кажется, – проговорила она мрачно, – вы думаете, что мой отец никогда не был никем другим, кроме наемного солдата.

– Конечно, нет, – ответил Клетус, – он был генерал-майором в Королевской армии Афганистана лет десять тому назад или около того. Не так ли?

Она уставилась на него широко открытыми глазами.

– Откуда вы знаете? – В ее голосе звучало изумление.

– Военная история, даже недавняя военная история, входит в область моих интересов, – пояснил он. – Университетская Революция в Кабуле двенадцать лет назад, окончившаяся свержением правительства, – часть истории. В афганской армии не могло быть другого Ичан Хана. Должно быть, он эмигрировал с Земли через пару лет после перевода.

– Он не должен был этого делать! – выпалила она. – Его просили остаться в армии, хотя Афганистан и отказался от своей независимости и стал вектором Коалиции. Но было кое-что еще... – она замолчала.

– Что-то еще? – переспросил он.

– Вам не понять!

Она отвернулась и снова направилась вдоль коридора. Но, сделав несколько шагов, она заговорила, словно не могла удержаться...

– Моя мать умерла. И... когда они стали выносить смертный приговор каждому, кто пел старый афганский гимн, он ушел в отставку. Вот тогда он и эмигрировал на Дорсай.

– Понимаю, это новый мир. И потом там полно солдат, – сказал Клетус. – Наверно, вам было не слишком...

– Они приняли его на службу в должности капитана – капитана в наемном батальоне, – ее глаза вспыхнули. – И с тех пор, за десять лет, ему удалось выслужиться только до полковника. Им он и останется, потому что наемные солдаты Дорсая могут получить под командование самое большее полк. Того, что ему платят, нам хватает лишь на самое необходимое. У нас не остается достаточно денег для того, чтобы посетить Землю, не говоря уже о том, чтобы снова там поселиться. Разве что Экзотика или кто-нибудь другой оплачивает дорогу на Землю, если мы направляемся туда по какому-нибудь официальному делу.