– Эх, бедолага… – посочувствовал Хобокен. – А еще такой молодой… Жаль, прости Единый, куда как жаль! Как тебя тут оставить?

Грустно качая головой, Железный Маршал потянул из ножен палаш. Витангез недоуменно уставился на адамантиевое лезвие. Хобокен хлопнул его по плечу и сказал:

– Нельзя тебя тут демонам оставлять на съедение, братец. Прости Единый, никак нельзя. Я тебя зарублю, чтоб демонам не достался. От клинка-то всяко легче, чем от зубов демонских, верно?

Витангез вдруг почувствовал, что ему полегчало. Все неприятные ощущения в животе и груди куда-то улетучились. Он поспешил немедленно заявить, что проклятие, видимо, рассеялось, вскочил на ноги и побежал догонять своих.

– Ну слава Единому, – уселся обратно на гравицикл Хобокен. – Рад, что полегчало. Очень рад.

Увы, лекарство оказалось кратковременным. Уже через пару минут Витангезу снова стало плохеть. Из тяжелых туч валил снег пополам с пеплом. Вокруг было черным-черно от дыма. А из его клубов то и дело появлялось одно и то же – трупы. Трупы, трупы, трупы. Человеческие и демонские. Изуродованные до неузнаваемости и почти неповрежденные. Сожженные дотла, простреленные навылет, обглоданные, лишившиеся душ…

Здесь не было живых трупов, как в долине Седой Луны, но и мертвых хватало с избытком.

Хотя нет, живые все-таки тоже иногда встречались. Те же эйнхерии. Да и демоны не чуждались некромантии.

Особенно много трупов оживало в северо-восточном конце – там засел Дурсон, Пятая Эмблема Йог-Сотхотха. Похожий на огромного черного ворона, он потрошил своим окровавленным клювом тела, и всякий отведанный им тут же поднимался и шел грызть прежних товарищей. Нежить у Дурсона получалась крепкая, элитного типа. Драуги, кажется… хотя у Витангеза пока не было возможности изучить их вблизи.

Да он и не стремился.

Не сидели без дела и другие Эмблемы. Высоко в небе витал Партас в обличье гигантского грифа, создавая мощные экраны, защищающие Легион Гнева от бомбежки. Сидящий на ледяном пике Гамор наводил мороки, затуманивал смертным взгляды и делал своих демонов невидимыми. Пребывающий в обличье громадной мухи Алгор испускал миллионы тончайших нитей, что резали людей сотнями, шинковали боевую технику на полосочки. А похожий на исполинского быка Заган прямо на глазах у Витангеза всадил рога в «Холм-9000» и поднял его над землей, как тюк с сеном!

При виде этого Витангезу до смерти захотелось покурить. Увы, курева у него уже давно не осталось. Витангез еще в ларийскую кампанию пристрастился к ламериновым шишкам – этой отраве, что произрастает в Кентавриде. Но в Серую Землю их почти не завозят, у интендантов подобного не нашлось, а личная заначка Витангеза давно иссякла. Зочихан по доброте душевной предлагал ему свою трубку, но раздирающий горло рокушский табак только вызвал у Витангеза безудержный кашель.

– Не отставай, колдунишка! – гаркнул лод Йезекроар.

Он досадовал, что приходится быть здесь, среди пехоты. Увы, его раши погиб в самом начале кампании. Буквально через час после выхода из портала. У Ордена имелось некоторое количество запасных скакунов, но они закончились еще в Иххарии. Так что лоду Йезекроару, как и еще доброй сотне братьев по Ордену, приходилось топать на своих двоих.