Теперь там, где над серой пустыней поднимались серовато-коричневые тучи пыли, он видел в горячем воздухе линию темных пятен и бесчисленные покачивающиеся вспышки отраженного от металла света. Они приближались, и колесницы в переднем ряду войска Нага в жарком мареве колыхались и меняли форму, будто головастики в глубине пруда.

Затем их очертания обрели четкость и устойчивость, и он разглядел лошадей и на колесницах – солдат в доспехах.

Мерен пробормотал:

– Хвала милосердному Гору. Кажется, он бросил в атаку все свои колесницы. Он не оставил дополнительных колесниц в запасе.

– Должно быть, они отчаянно нуждаются в воде. Его единственный шанс выжить – в том, чтобы лобовой атакой пробиться сквозь наши ряды и прорваться к колодцам.

Ближе и ближе подъезжало войско врага, и вот они уже различали лица воинов в переднем ряду, и по флагам и флажкам могли определить каждый отряд, и узнавали командиров.

В двухстах шагах от них могущественное воинство остановилось. Глубокая тишина опустилась на замершую пустыню, нарушаемая только беспокойным шепотом ветра. Пыль осела, будто упавший занавес, и стали четко видны все части обоих войск.

Из центра вражеского строя выехала одна колесница. Хотя пыль покрывала отделку колесницы, золотой лист блестел сквозь нее, и царский флаг трепетал над головой ездока. Наг остановился менее чем в ста шагах от переднего ряда колесниц, и Нефер разглядел под синей военной короной его холодное, красивое лицо.

– Приветствую тебя, Нефер Сети, щенок пса, которого я убил собственной рукой! – крикнул Наг своим звучным голосом. Нефер напрягся, услышав, как он так открыто признался в цареубийстве. – На моей голове корона, которую я снял с Тамоса, когда он умирал. В моей руке, – он поднял могучий синий меч, – меч, который я взял из его трусливой руки. Хочешь забрать его у меня, щенок?

Нефер почувствовал, как его держащие поводья руки задрожали, и гнев красным облаком застлал ему глаза.

– Спокойно! – прошептал рядом Мерен. – Не позволяй ему рассердить тебя.

Огромным усилием Нефер сдвинул в сторону занавесь гнева. Ему удалось сохранить лицо безучастным, но голос прозвенел как удар металла о камень.

– Приготовиться! – и он высоко поднял меч.

Наг беззвучно засмеялся, развернул колесницу и поехал на свое место в центре противоположного строя.

– Марш! Вперед! – Наг поднял синий меч. Его передние ряды стали набирать скорость, катясь к рядам войска Нефера. – Галопом! В атаку! – Они устремились вперед плотными рядами.

Нефер стоял на месте, позволяя им приближаться. Насмешки Нага все еще звенели в его ушах, и его так и подмывало забыть свой хорошо разработанный план и ринуться вперед, чтобы встретиться с Нагом лицом к лицу и пронзить мечом сердце предателя. Огромным усилием он отогнал это искушение и поднял меч. Он описал им над головой три блестящие дуги. Его легионы ответили немедленно. Они повернули назад, как если бы ими управлял единый разум, будто стая птиц, меняющая направление в быстром полете, или косяк рыб, уплывающих от нападающей барракуды, и помчались прочь по равнине, той же дорогой, какой приехали.