Щурясь от ветра, она откинула с лица разметавшиеся волосы.

— Не устаю любоваться этим видом.

— Как можно? Я потому и строю этот чертов дворец, чтобы всегда присматривать за своими подданными, как заботливый родитель за детьми. Для того лишь, конечно, чтобы они, играя, не поранили сами себя.

— Счастлив ваш народ, имея столь справедливого и любящего отца, — без запинки солгала Монца.

— Справедливого и любящего. — Орсо устремил задумчивый взор на далекое море. — Думаете, таким меня запомнит история?

Монца считала это абсолютно невероятным.

— Что говорит Бьяловельд? «Историю пишут победители».

Герцог легонько сжал ее плечо.

— Так хороша… и образованна к тому же. Арио честолюбив, но не сообразителен. Удивлюсь, если он способен прочитать без запинки хотя бы указатель на дорожном столбе. Его интересуют только шлюхи. И башмаки. Дочь моя, Тереза, льет горькие слезы из-за того, что я выдал ее замуж за короля. Предложи я ей в женихи самого великого Эуса, она и тогда рыдала бы, клянусь, требуя мужа, более подходящего по положению. — Он тяжело вздохнул. — Никто из детей меня не понимает. Мой прадед был наемником, как вы знаете. О чем не хочется лишний раз упоминать. — Упоминал он об этом при каждой встрече с Монцей. — Солдатом, который в жизни слезы не уронил и на ноги обувал что придется, человеком низкого происхождения, который захватил власть в Талине благодаря остроте своего ума и меча. — Как Монца слышала, благодаря скорей бессмысленной жестокости и зверским расправам. — Мы с вами одного племени. Сделали себя сами из ничего.

Орсо родился в богатейшем герцогстве Стирии и тяжелой работой не занимался ни дня в своей жизни, но Монца прикусила язычок.

— Вы оказываете мне слишком много чести, ваша светлость.

— Меньше, чем вы заслуживаете. Что ж, расскажите о Борлетте.

— О битве на Высоком берегу вы уже слышали?

— Слышал, что вы разогнали армию Лиги, точь-в-точь как при Душистых соснах. Ганмарк сказал, числом люди герцога Сальера превосходили вас втрое.

— Излишек людей — помеха, когда они ленивы, плохо подготовлены и командуют ими идиоты. Войско фермеров из Борлетты, сапожников из Аффойи и стеклодувов из Виссерина. Дилетанты. Встали лагерем у реки, думая, что мы далеко, и даже караульных почти не выставили. Ночью мы прошли через лес и застали их на рассвете врасплох, безоружными.

— Так и вижу, как эта жирная свинья, Сальер, прямо из кровати бросается наутек!

— Возглавлял атаку Верный. Разогнали мы их быстро, захватили все снаряжение.

— Выкрасили золотые нивы кровью, как я слышал.

— Они почти не сопротивлялись. Пытаясь переплыть реку, утонуло в десять раз больше народу, чем погибло сражаясь. Пленных было четыре тысячи. Часть из них выкупили, часть — нет. Часть мы повесили.

— Без всякой жалости, а, Монца?

— Только не с моей стороны. Могли бы сдаться, если хотели жить.

— Как в Каприле?

Взгляд черных глаз Орсо она встретила не дрогнув.

— Как в Каприле.

— Значит, Борлетта осаждена?

— Уже пала.

Герцог просиял, как ребенок, получивший подарок на день рождения.

— Пала! И Кантейн сдался?

— Услышав о поражении Сальера, его люди потеряли надежду.