— Зачем? Переодевайтесь! Холодно!

— Нет, елки-палки! — стуча от холода зубам", ' возразил я. — Мы с Серегой должны, должны…

— Что?

— Мы должны нейтрализовать демоническую воду на нашей одежде и наших телах святой водой Манасаровара. Поехали быстрее!

Лан-Винь-Е, увидев наши возбужденные лица, рванул с места и за несколько минут пересек пятикилометровый, ровный как плато, перешеек между озерами.

— Мы промочили все заднее сидение этой сучьей водой, — выдохнул Селиверстов, открывая дверь.

— Ничего себе — штиль! промолвил первым вышедший из автомобиля Равиль. — Какой штиль! Посмотрите, поверхность озера какая гладкая, как зеркало!

— Серега! Пошли купаться! В одежде, — требовательным голосом сказал я.

Мокрые до нитки мы забрели в озеро Манасаровар.

— Шеф, а здесь до глубины полкилометра идти.

— Ложимся в воду и барахтаемся здесь.

Мы оба легли в воду и стали кататься по дну, поднимая ил.

— Лицо не забудь умыть, Серега, и прополоскать рот. Глаза тоже надо промыть: для этого засунь голову в воду, открой глаза и похлопай веками.

— Ладно.

Полежав еще некоторое время в ледяной воде, и совсем окоченев, мы вышли на берег, чтобы переодеться в сухое.

— Переодевайся, Серега! Что стоишь?

— Подожди, стекаю.

Переодевшись, мы с Селиверстовым выпили по чуть-чуть спирта для так сказать «сугреву».

— Я чистоганчик буду. До костей промерз, — сказал Селиверстов.

После этого мы надули вновь лодку. Равиль сносил ее на берег озера Манасаровар и обмыл святой водой. Пока я готовил бутылки для проб воды, лодка уже высохла.

Мы с Селиверстовым аккуратно шагнули в лодку в сухих кроссовках и поплыли подальше от берега. Дул слабый западный ветер, но волн не было. На воде был абсолютный штиль.

Проплыв метров 150-200, мы легко взяли все 20 проб святой воды и возвратились обратно.

— Ребята, давайте сфотографируемся на фоне святого озера!

Вместе с нашей лодкой, которая спасла их! — Равиль показал на нас с Селиверстовым. — И вместе с российским флагом!

Мой анарак уже высох. Я надел его для красоты. Мы сфотографировались, обнимая лодочку и подняв российский флаг. Теплое чувство далекой Родины екнуло в сердце.

Я отошел в сторону от ребят, встал на берегу и стал смотреть на озеро Манасаровар. Все также дул слабый западный ветерок, а на озере был штиль. Это святое озеро и в самом деле навевало умиротворенность и благоденствие.

Но мне было грустно. Неожиданно для самого себя я погрузился в грусть, ощущая ее сладость. Тело разогрелось, высотной отдышки не было, а грусть убаюкивала, как бы уводя в безбрежные дали, где господствовала некая грандиозная жизнеутверждающая сила, перед ликом которой различные миры, в том числе наш, казались маленькими и простенькими и мелькали как разноцветные картинки. Непонятное выражение «это свято» как вспышка периодически появлялось в голове и тут же исчезало, оставляя за собой светящийся след поклонения и осознания того, что и ты, маленький человек третьего измерения, тоже был создай и что перед тобой лежит бесконечный путь восхождения по мирам туда, куда никогда невозможно добраться и где, наверное, очень и очень хорошо, но очень и очень ответственно.