Остальное происходило как в тумане. Появился веселый негр и забрал дипломат. По-прежнему молча он подхватил Вадика под локоток и куда-то повел. При этом он не торопил Вадика и даже спокойно дожидался, пока тот аккуратно переступит через бордово-красные лужи, образовавшиеся под животами обеих Вов, что Первого, что Второго. Кровь в лужах закручивалась в спирали и темнела прямо на глазах. Золотых мазков, впрочем, не наблюдалось…

Потом перед Вадиком распахнулась дверь, и чья-то рука подтолкнула его на улицу, на свежий воздух.

Его красный «Форд» стоял на месте. Дверь позади негромко захлопнулась. Вадик постоял, схватившись за перила, еще с минуту. Потом, судорожно оглянувшись по сторонам, он мгновенно сбежал вниз по ступеням.

Лишь у Центрального вокзала он сообразил чуть сбавить темп: ведь у законопослушных голландцев скорость в населенных пунктах строго ограничена пятьюдесятью километрами в час.

Нет, этот берет никуда не годится! Оля сердито зашвырнула ни в чем не повинную белую беретку обратно на вешалку и дунула на прядь волос, так и норовившую влезть прямо в глаза. Ну их вообще, эта шапки, дождя нет – значит, можно пройтись и «без головы», как говорит бабуля. Так, главное: определить цель похода. Хлеб черный, хлеб белый, икра заморская, баклажанная…

Оля засмеялась, вспоминая любимый фильм. Только вчера пересмотрела «Ивана Васильевича» по видаку. Чуть ли не в сотый раз. Уж больно здорово сделано: «Я требую продолжения банкета!»

Честно говоря, дневные походы в соседний магазин были чуть ли не единственным ее развлечением. Ну и, конечно, кино. На дому, естественно. Не одной же ходить в кинотеатр. А у Сашки времени нет. Что-то он совсем замученный стал. Но все равно – надо куда-нибудь выбираться. А то так можно мхом обрасти. Или мохом? Или все же правильно – мхом?

Под эти глубокие мысли она спустилась на лифте во двор. Погода стояла отменная. Позднее-позднее бабье лето. Дрожащий от прохлады воздух и жадные лучики солнца, не желающего уступать позиций. Оля откинула волосы назад и решительно двинулась в сторону сквера. Магазин подождет, сначала надо пройтись. Проветриться.

Несмотря на будний день, в сквере было полно народу. А животных-то, животных! Щенок-доберман на тонких дрожащих ножках мчался не разбирая дороги. Прямо не пес – жеребенок. Без хвоста. Куда это он?

– Ты ко мне, маленький? – Оля радостно погладила щенячий нос. Доберманчик ласково лизнул ей руку. И тут же умчался дальше – то ли за желтым листком, то ли за новыми жизненными впечатлениями.

Два мальчугана лет пяти-шести выгуливали белого хомяка. Они то отпускали его, то накрывали ладонями так, что оставалось только удивляться, как это хомяк еще жив. Но стоило его выпустить вновь на землю, как белый увалень ловко мчался куда-то вдаль, не разбирая дороги. Лишь бы подальше от своих малолетних хозяев.

Девочка, совсем крошечная, едва научившаяся ходить, старательно выискивала какие-то листки и корешки для своей смирной черепахи, которая иногда лишь выглядывала из клетчатого своего домика. В общем, все вокруг заботились о ком-то, кто меньше и слабее. Некоторые, например, мальчики с хомячком, заботились очень даже своеобразно. Но все же, все же… Была в этом такая гармония, что Оля даже вздохнула. Что там у нее? Хлеба белого, хлеба черного…