Подарок Стемида спас юношу. Направленный прямо в сердце нож только скользнул по кольчуге и сломался у самой рукояти.

Прежде чем Святогор успел взглянуть в лицо презренного покусителя, тот, громко вскрикнув, быстро скрылся за строениями.

Юноша хотел было пуститься за ним в погоню, но потом махнул рукой. Святогор понял, что только благодаря кольчуге остался цел; поднимать же шум, будить «концевых» старост и подстарост он не пожелал.

— Попался бы мне днём! — погрозил он вслед злодею. — Расправился бы я с тобой!..

Однако этот случай натолкнул его на новые мысли. Святогор понял, что у него есть враги — и враги, готовые даже пойти на убийство. Подлые враги, не гнушающиеся убийством из-за угла...

«Хотелось бы мне знать, кто это!» — раздумывал Святогор, спускаясь к челноку.

Вскоре он был уже в полной безопасности — на середине Волхова.

Между тем нанёсший ему удар человек опрометью бежал совсем в другую сторону. Он скоро выбежал за город. Здесь, стараясь держаться в тени окраинных построек, поджидал его всадник.

— Что? — прозвучал в ночной тишине тревожный вопрос.

— Он заколдован, княжич! — едва переведя дух, отвечал убийца. — Нож не берёт его. Сломался!

Всадник злобно вскричал:

— Жив? Ты промахнулся, презренный смерд!

— Нет же, говорю! Я ударил верно... Не моя вина, если он заколдован. Нож мой сломался, как сгнившая щепка!

— Что же теперь делать?

— Против колдовства нужно действовать колдовством. Следует заговорить нож, только тогда твоя воля исполнится...

— Я не знаю такого человека.

— Есть такой в наших местах. Поможет тебе болгарский кудесник Мал.

Говоривший вскочил на коня, и оба всадника умчались во тьму.

ока в посадничьем доме шли споры да велись переговоры с норманнами, старейшинский сын Вадим задумывал страшное дело. Он как будто оставил на это время Любушу со своими ухаживаниями, и девушка вздохнула свободно, воображая, что счастливо избавилась от назойливого ухажёра.

Не тут-то было!

Вадим только на время отложил исполнение своих намерений. Неудачу в любви он всецело приписывал Святогору и прежде всего решил именно его устранить со своей дороги.

Была мрачная ночь. После коротких сумерек землю славянскую окутала тьма. Всё на Ильмене спало. Даже Новгород заснул, и из города не доносилось ни малейшего шума.

В эту ночь через густой тёмный бор, раскинувшийся за весью Володислава, пробирался всадник. Умный конь, всхрапывая и прядая ушами, осторожно шёл по узкой тропинке. Всадник бросил поводья на шею коня, предавшись чутью животного. Он беспокоился лишь об одном — как бы не удариться головой о низко опустившуюся ветку.

Он, очевидно, спешил. Похоже, только крайняя необходимость заставила его выбраться в эту ночь из дому. Чем дальше в лесную чащу пробирался конь, тем сильнее сплетались ветви деревьев, и лес высокой стеной поднимался перед всадником.

«Что это, никак я сбился с дороги? — подумал Вадим (это был он). — Не может быть. Слишком хорошо мне указывали путь к старому Малу. Именно здесь должна стоять его избушка».