— Он увёз её к Малу, — воскликнул Олоф, — там живёт этот проклятый чаровник! Скорей туда!

Рюрик и Олоф, не дожидаясь даже дружинников, вихрем помчались туда, где надеялись найти Эфанду.

Олоф не ошибся. Вадим действительно увёз похищенную им княгиню в лачугу Мала. Там он рассчитывал быть в полной безопасности.

Мал как будто ждал его.

— Видишь ты, старик, — кричал ему Вадим, — судьба ещё не совсем оставила меня!.. Победа на моей стороне и в моих руках то, что заставит моего врага смириться предо мной.

— Да, ты быстро идёшь к своему концу!..

— Скажи — к моей мести! — захохотал Вадим и направился к Эфанде.

Но та как будто ожидала этого и быстро отскочила в сторону.

— Прочь от меня, презренный убийца! — воскликнула она. — Погляди, на тебе кровь беззащитных женщин и детей... Будь проклят!

— Пусть так! Но всё-таки ты будешь моей!

— Никогда — гляди!

Перед глазами Вадима сверкнуло лезвие кинжала. Он не успел удержать руки Эфанды, и она ударила кинжалом себя в грудь.

— Я в самом деле проклят! — дико закричал Вадим. — Судьба и тут помешала моей мести.

Он кинулся к телу Эфанды и, как малое дитя, разрыдался.

— Проклят, проклят! — говорил он. — О, хотя бы смерть теперь!

— Ты зовёшь смерть, сейчас придёт к тебе, — прохрипел над ухом безумца Мал, — слышишь?

Конский топот и бряцание оружия раздались совсем близко.

— Что это? — с ужасом вскричал Вадим.

— Это орёл спешит на помощь к своей орлице, — ответил Мал. — Готовься, настало твоё время, ты сейчас умрёшь.

— Да, да! Я умру, но умру не от руки его! — исступлённо закричал Вадим и, схватив кинжал, которым ранила себя Эфанда, высоко взмахнул им.

В этот миг двое всадников вихрем внеслись на прогалину. Это были Рюрик и Олоф.

— Вот они! — закричал Рюрик и, забыв о Вадиме, кинулся к Эфанде.

— А я к тебе, ты не уйдёшь теперь от меня, презренный убийца! — бросился с поднятым мечом Олоф на мятежного старейшину.

— Поздно! — крикнул тот и что было сил ударил себя кинжалом в левую сторону груди и несколько раз повернул его в ране. — Ты на самом деле опоздал, проклятый враг, я умираю не от чужой руки.

Удар нанесён был верно.

— Прав ты, Мал, — произнёс Вадим, слабея, — они сильнее.

— Добро всегда сильнее зла, — сказал Мал и обратился к Олофу: — Оставь его, витязь, для него всё кончено на этом свете. Он был злом для народа славянского и заслужил свой конец.

— Собаке собачья и смерть! — закричал Олоф.

— Всё-таки он умер как храбрец, — возразил кудесник, — но вместе с ним кончено и моё дело!.. Высшие существа связали его судьбу с моей судьбой... Он умер, теперь и я могу отдохнуть. Прощай, Вадим! Воля судьбы свершилась.

Старец наклонился над трепетавшим ещё телом Вадима и нежно поцеловал его. Потом поднял голову и с радостной улыбкой устремил взор на небо.

— Да, да, сладкий миг наступает... И для меня всё кончается здесь. Всё, всё... Как хороша смерть, как отрадна после стольких лет!..

Он снова взглянул на Вадима. Тот в последний раз вздрогнул всем телом и вытянулся.

— Всё кончено, — прошептал Мал и опустился, уже бездыханный, на труп последнего поборника ильменской вольности.