и только ему цензура может запретить «распространение сообщений и материалов, их отдельных частей». Цензура – это всегда внешнее воздействие на СМИ.

Поговорив о «цензуре главного редактора», о «цензуре учредителя», о том, являются ли цензурой требования интервьюируемого и т. д., Суд перешел к главному, которое оставил на конец:

«Не являются цензурой вынесение уполномоченными органами и должностными лицами письменных предупреждений учредителю, редакции (главному редактору) в случае злоупотребления свободой массовой информации (например, согласно статье 16 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации», статье 8 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности»), наложение судом запрета на производство и выпуск средства массовой информации в случаях, которые установлены федеральными законами в целях недопущения злоупотребления свободой массовой информации (например, статьями 16 и 16.1 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации», статьей 11 Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности»)».

Все! Список того, что не является цензурой, Суд, как ни старался, исчерпал.

Вызывает умиление, что Суд не признал цензурой предупреждения, выносимые СМИ, а также прекращение деятельности СМИ. Естественно, это не цензура. Цензурой является то, за что именно выносятся предупреждения и прекращается деятельность СМИ. Предупреждения и прекращения деятельности – это не преступление, это всего лишь орудия преступления против СМИ. Ежу понятно, что покупка топора не является преступлением, преступлением является убийство с помощью топора.

Поэтому сразу о том, что очень важно для практической деятельности СМИ, – о руководстве принципом: «не идти по пути, который предлагают судьи». Для этого нужно немногое. Достаточно отделять сам факт вынесения предупреждения, которое само по себе действительно не является цензурой, от содержащегося в предупреждении требования, которое, скорее всего, и будет цензурой. То есть в каких бы случаях о вынесении предупреждения и требовалось бы писать, нужно писать не просто: «нам вынесено предупреждение за тот-то материал», а «в вынесенном нам предупреждении содержится требование запрета публикации такого-то материала». Или не просто: «деятельность СМИ прекращена судом», а «прекращением деятельности СМИ суд наложил запрет на публикацию материалов»

Надо понимать суть конституционных прав человека. Повторю, Конституция РФ и закон «О СМИ» запрещают цензуру – запрещают налагать запрет «на распространение сообщений и материалов, их отдельных частей». Любых информационных материалов! Даже самых экстремистских-переэкстремистских!

И, как видите, судьи Верховного Суда эту разницу прекрасно понимают, так как именно поэтому они указали судам не то, что является цензурой, а то, что ею не является. Им надо было хоть что-то сказать о законе «О противодействии экстремистской деятельности» в увязке с законом «О СМИ». Но сказать это так, чтобы ничего не сказать об антиконституционной сути закона «О противодействии экстремистской деятельности».