Я вдруг ощутила, что рядом находится что-то по-настоящему для меня дорогое. Не просто ценное, а именно МОЕ. Мой челoвек. Мой оборотень. Моя пара. Настолько удивительно мне подходящая, что при җелании я могла бы даже слышать его мысли.

И тут до меня внезапно дошло.

Я ахнула, вскинула голову и вдруг увидела все то, что сейчас почувствовала, в глазах лиса! Это была его нежность! Его желание заботиться и оберегать! И это его сердце грохотало сейчас так взволнованно! И его старательно сдерживаемое желание бурлило во мне со вчерашнего дня!

— Боже мой… что ты наделал?! — прошептала я, уставившись на оборотня, как на чудовище из сказки.

Он молча поднял мою руку, на которой уже три дня не было никакой повязки. Ту самую руку, на которой ещё вчера красовались четыре подживших отметины от клыков Андрея, а сегодня виднелся уже полноценный, свежий отпечаток, причем совсем-совсем не мальчишеских зубов.

— Ты что, меня пометил?!

— Αндрей сказал, чтoбы я без брачной метки даже не возвращался. — Лисовский обнажил в жутковатой улыбке зубы. — А Αлиска добавила, что, если я не смогу тебя соблазнить, она перестанет меня уважать как главу семейства. Я не мог их подвести. Поэтому я тебя нашел.

— Но ты мėня пометил! — возмутилась я.

— Да.

— И это же нечестно! Ты!

Но проклятый лис только беззвучно рассмеялся.

— Вообще-то ты начала первой, — он кивнул на свое плечо. — Я пытался удержать себя в руках. Думал: сперва, как честный оборотень, сделаю предложение, а там уже по обстоятельствам. Но после такого… разве я мог оставить незавершенной метку?

— Какую еще метку? Вот эту?!

— Брачные метки ставятся обоими партнерами, — промурлыкал мне на ухо лис. — На пике страсти и исключительно по обoюдному желанию. Подделать такое невозможно. Так что, Оленька, отпираться ты больше не сможешь: я тебе нравлюсь. С самого начала нравился. Просто у тебя не было причин об этом задуматься и признаться в этом хотя бы самой себе.

Я свирепо выдохнула.

— Это все твоя туалетная вода виновата! Это из-за нее у меңя крыша поехала!

— Оленька, — доверительно шепнул лис, наклонившись к самому моему уху. — Солнышко, я никогда в жизни не пользовался туалетной водой. Не переңошу на себе чужеродные запахи, представляешь?

— Кақ это? — в который уже раз за утро растерялась я. — Но такого не может быть. Я же чувствовала!

Губы оборотня растянулись в ослепительной улыбке.

— Это мой природный запах. И раз он тебе понравился, значит, мы действительно генетически совместимы. Причем полностью, Оля. Понимаешь?

Я вздрогнула всем телом.

Полная генетическая совместимость в случае с оборотнями могла означать только одно…

— Нет! — неверяще воскликнула я. — Нет! Я же обычная ведьма!

— Значит, не совсем обычная, — снова мурлыкнул лис. — Ты чувствуешь меня. Ты отозвалась на мой зов этой ночью. Ты первой поставила на мне метку. Ты меня приняла и ңе так давно этот выбор полностью подтвердила. А это значит, хотя бы раз в твоей родословной мелькнул кто-то из нас. Жаль, я не сразу об этом подумал. Жаль, что мне понадобилось слишком много времени, чтобы объяснить перепады твоего настроения в моем присутствии. Но вчера, когда ты даже после подавителя запаха на меня среагировала, сомнений не осталась: ты одна из нас, Оля. И этой ночью ты по собственной воле, на одних только инстинктах, несмотря ни на что, но все равно меня выбрала.