— Гея, ты не должна этого делать.

— Что? — вздрогнула Орб.

— Не должна призывать Хаос, — сказал Хронос. — Он уничтожит весь мир. Помнишь?

Орб вспомнила:

— За несколько дней… Все мои друзья… Весь мир погиб! Это было видение?

— Теперь — да, — кивнул Хронос. — Той реальности больше не существует. Но ты должна выйти за Сатану.

— За Сатану! — возмутилась Орб. Потом она и это вспомнила. — Я… я согласилась. Я люблю его.

— Ты согласилась выйти за него замуж, чтобы спасти мир. Теперь ты должна выполнить свое обещание. Только при этом условии мне было позволено повернуть ход истории. Понимаешь?

— Значит, ничего не было? — спросила Орб. — И мои друзья…

— Мир цел и невредим.

Невозможно даже описать, какое Орб испытала облегчение.

— Значит, я должна выйти замуж за Сатану?

Хронос молча кивнул и исчез.

Орб еще немного посидела на берегу, глядя на волны. Потом вздохнула.

— Сатана! — шепнула она.

Появился Наташа:

— Ты приняла решение?

— Я выйду за тебя.

— Ты все помнишь?

— Как во сне. Но суть одна: ты вернул мне мир, а я согласилась выйти за тебя.

— И это все?

Орб посмотрела на него. Перед ней стоял высокий, красивый, привлекательный мужчина — тот, которого она уже привыкла называть Наташей.

— А почему у тебя нет ни рогов, ни хвоста? Ведь притворяться уже незачем!

— А я действительно так выгляжу — точнее, так выглядело мое смертное тело, когда я стал инкарнацией. У воплощения же Зла действительно рога и хвост. И то, и другое — правда. Но с тобой я предпочитаю быть таким, как сейчас. И ты действительно ничего больше не хочешь мне сказать?

— Я люблю тебя.

Может, Нат и сделан из одной лишь лжи, но Орб просто обязана сказать ему правду.

— Эти слова я и хотел услышать, Гея, — улыбнулся Сатана. — Позволь мне обнять тебя.

— Тебе нужно разрешение?

— Да, сегодня — впервые. Я не хочу принуждать тебя.

Принуждать! Разве она в силах отказать ему?

— Да, ты можешь обнять меня, Сатана.

Нат привлек ее к себе, и она задрожала в его объятиях, даже зная, что он такое на самом деле.

— А поцеловать можно?

Орб хотела бы сказать, что делает это с отвращением, только из чувства долга, но это была бы неправда. Она всем сердцем жаждала этого поцелуя.

— Можно.

Он поцеловал ее, и Орб поняла, что ее чувства остались прежними, несмотря на саморазоблачение Наташи.

— А можно…

— Только после свадьбы!

Нат рассмеялся, и она тоже рассмеялась, и мир вновь стал прекрасен, несмотря ни на что. Какими бы черными ни были предзнаменования, Орб хотела этого брака.

— Я теперь проклята, да. Сатана? — спросила Орб.

— Инкарнация не может быть проклята. Но будь ты даже смертной, это зависело бы только от твоих поступков и, главное, их мотивов. Ведь ты выходишь за меня ради спасения мира?

— Да, но еще и потому, что люблю тебя.

— Ни любовь, ни спасение мира не могут навлечь на тебя проклятия.

— Однако моя сила укрепит твою, а значит, я помогу тебе творить Зло!

— И ты любила бы меня меньше, если бы я воспользовался твоей силой?

— Я… мне пришлось бы.

— Тогда я не буду прибегать к твоей силе, Гея.

— Разве тебе можно верить?

— Ты не можешь доверять моим словам, но мои поступки скажут все сами за себя. И тогда ты поймешь, что я люблю тебя.