Как бы кстати был магический глушитель. Саня расписывать расписывал, каким крутым он может его сделать, только пока не сделал. И не брался, насколько я понимаю. Некогда ему. То то, то это. Недосуг.

Бытовка, к сожалению, совсем прогреться не могла, все тепло в щели и в дверь вытягивалось, но некое подобие убежища в ней все же образовалось. Сидели, по крайней мере, расстегнувшись. На холоде главное не вспотеть, именно пот выгоняет из тебя все тепло. Те же чукчи даже белья не носили никогда, а одежду шили в два слоя, мехом внутрь и мехом наружу, выворачивать можно. И если человек взмок, то он сперва раздевался, чтобы остыть, а одежду выворачивал. И сухим слоем внутрь надевал. На хорошем охотничьем камуфляже даже молнии в разных местах есть, чтобы если взмок ты, по сугробам карабкаясь, то мог расстегнуться, проветриться и обсохнуть.

Однако сигнал с рации пришел несколько раньше, чем я ожидал. И не тоновой, а голосом, что означало нечто непредвиденное. Хмель говорил шепотом:

– В цех две ведьмы и два вооруженных мужика зашли. Со стороны метизного. Зашли и сидят тихо, похоже.

– Принял, пошел наверх. Прием.

– Я все.

– Конец связи.

Мы тихо вышли из бытовки, стараясь не хлопнуть дверью, и выбрались на лестницу. Позицию я наметил на третьем этаже: оттуда и обзор достаточный, и сам не будешь заметен. Быстро поднялись по заледенелым бетонным ступенькам без перил, выбрались на этаж, осмотрелись, убедившись в том, что на нас никто не нападает, а дальше подобрались к недостроенной стенке, пристроившись за ней и расстелив коврики. Винтовку пока в сторону отставил, взявшись за «карманный прицел». Дмитрий же быстро начал сыпать кругом из пробирки алхимический порошок, который собирался в какую-то противоестественную аккуратную линию.

Да, вход в цех виден от меня хорошо, равно как и цепочки следов на снегу. Но ворота все же прикрыты, как и были раньше, и что делается внутри – понятия не имею.

– Мить, держи мой прицел и давай на ту сторону. Окрестности метизного осмотри на предмет всяких аур.

– А ты?

– У меня еще монокуляр есть.

– Понял.

Он отполз назад и уже там на четвереньках двинул к торцевой стене.

Ага, вон Ивана вижу, он в окно выглядывает. От цеха прячется хорошо, зато с моей стороны его видно. А в цеху по-прежнему тихо.

Потом вернулся Дмитрий, отдал прицел, сказал, что ничего не обнаружил. То есть только эти четверо здесь – и все. А зачем? Будет не разборка, а бойня? Или что? Понятно, что ведьмы могли только на той стороне Семеры выступить, которая под них пошла. И что они замыслили?

У меня с какой частью Семеры проблемы? С той, что под ведьмами, – у других, я думаю, ко мне никаких претензий нет. По-хорошему, тогда поддержать бы огнем противную сторону, но в цех заглянуть не получается.

Просто пойти туда в пешем порядке? Что-то сомневаюсь я, что это хорошая идея. Я бы на месте ведьм выставил там всякие ловушки прямо в воротах и сразу за ними, а тот, кто придет, в эти ловушки бы угодил. Обнаруживать их я не умею.

Сколько еще ждать? Да не меньше часа, продрогнем скоро.

Я вытащил из рюкзака лист фольги, подсунул под коврик, на каком лежал, отломил проволочку включателя на самом первом изгибе. Теперь будет греть долго, но понемногу. Не думаю, что ведьмы с такой дистанции засекут, слишком маленький выброс энергии идет. Дмитрий, глядя на меня, поступил так же. Да и круг прикрывать должен.