— Куда же делась вся вода? — проворчал Мышеус, раздраженно пошевелив ушами.

Голубичка озадаченно подняла голову от своей полевки.

— Как куда? — удивленно спросила она, глядя на котов. — Разве вы не знаете, почему ручей пересох? Это все из-за бурых животных, которые перегородили его выше по течению!

Долголап уставился на нее, разинув пасть.

— Что? Какие еще бурые животные? Голубичка проглотила кусок полевки и охотно пояснила:

— Я не знаю, как они называются, но они стаскивают в ручей ветки и целые стволы деревьев!

Оглядевшись по сторонам, Голубичка с изумлением обнаружила, что коты смотрят на нее во все глаза. Неожиданно проглоченная полевка показалась ей тяжелым камнем в желудке. Что случилось?

Ей показалось, будто тишина длилась целую вечность. Наконец, Львиносвет тихо спросил:

— Голубичка, мы не понимаем, о чем ты говоришь. Ты не могла бы объяснить?

— Бурые… большие бурые звери, — пролепетала окончательно растерявшаяся ученица. — Они строят забор в ручье, вроде стены, которой мы обнесли наш лагерь. Только у нас стена из папоротников и ежевики, а у них из бревен и веток. Эта стена не пускает воду дальше. А Двуногие наблюдают за тем, как работают звери.

— Двуногие? — насмешливо фыркнул Мышеус. — А еще у этих Двуногих есть крылья, и они летают над лесом, да?

— Не говори глупости! — рассердилась Голубичка. — Ты отлично знаешь, что Двуногие не умеют летать. Они просто следят за животными и наставляют на них… не знаю, что это такое. Какие-то штуки, которые стрекочут и вспыхивают. Я не знаю, зачем. Может быть, животные перегородили реку не просто так, а потому что им Двуногие приказали?

— А еще может быть, что ежи летают, — со вздохом сказал Долголап. — Львиносвет, ты бы попросил свою ученицу не рассказывать байки. Между прочим, это не смешно. Мы все страдаем от жары и засухи, так что это не повод для шуточек.

— Вот именно! — серьезно кивнула Белолапа. Теперь в ее глазах уже не было и тени гордости, она была смущена и раздосадована поведением Голубички. — Что ты себе позволяешь? Будь добра, играй в свои ифы с сестрой, а не морочь голову взрослым котам. Пора бы стать серьезнее, моя дорогая.

Голубчика вскочила. Она так разозлилась, что даже забыла о недоеденной полевке.

— Это никакая не ифа! И я ничего не придумала! Ты должна знать, что я всегда говорю правду!

— Ума не приложу, что все это значит, — фыркнул Долголап. — Двуногие и большие бурые звери? По-моему, это сказочка для котят.

— Разве вы их не слышите? — в отчаянии воскликнула Голубичка. Коты растерянно уставились на нее, и она невольно опустила глаза.

— Ну, хватит, не стоит поднимать шум по пустякам, — сказал Крутобок, недовольно махнув хвостом на Долголапа. — Мы все играли в игры, когда были оруженосцами. Дети есть дети.

— Конечно! Может быть, малышке напекло голову, — сочувственно закивала Милли. — Это все из-за жары. Тебе приснился сон? — ласково спросила она Голубичку.

— Это не сон и не игра! — пролепетала та. Ее гнев уже улегся, уступив место отчаянию. Она нервно переступала с лапы на лапу. Почему все вокруг смотрят на нее, как на сумасшедшую? Зачем они делают вид, будто не знают, что случилось с ручьем?