Заиграл сотовый, она вернулась к столу, ответила.

– Саш, позвони, когда освободишься, – попросила подруга Гуля. – Я тебя жду.

– Зачем? – удивилась Саша. – Мне еще два часа работать.

– Подожду. Вместе домой пойдем. Миша вчера в командировку уехал, что мне дома одной делать?

– Ладно, – согласилась Саша. – Только лучше шла бы ты домой. А вечером можем с Тошкой погулять.

– Подожду, – решила Гуля. – Только ты про меня не забудь.

Гулю Саша знала давно, еще с института. История подруги была такая, какой, казалось бы, не могло быть в двадцать первом веке. Гулия Ильдаровна Камаева, коренная москвичка, не знающая никаких языков кроме родного русского и неродного, но всеобщего английского, поступившая в хороший, с давними традициями вуз, к его окончанию собралась замуж за однокурсника Мишу Самохина, парня абсолютно положительного и давно в нее влюбленного. Вот тут и произошло удивительное и ненормальное: Гулина семья против брака с русским категорически возражала, и девчонку поставили перед выбором – либо он, либо мать с отцом, братом и прочими родственниками. Саша тогда Гулю знала плохо, учились они в параллельных группах и подругами не были. Это уже потом, когда обе оказались в одной энергетической компании, Саша узнала, что Гуля вышла замуж против воли родных и они ее с тех пор знать не хотят.

Самым же поразительным было, что семья никакой религиозностью не отличалась, отец, будучи крупным бизнесменом, имел ученую степень, а мать преподавала иностранным студентам русский язык.

На самом деле кое-какие связи у Гули с родней сохранились. С матерью она, втайне от отца, перезванивалась и даже иногда встречалась. С братом Русланом тоже. А с женой брата Ксюшей, хотя на их свадьбе Гуля не присутствовала, она почти сдружилась.

Сдав смену, Саша про Гулю не забыла, встретилась с ней у выхода из здания, и к метро они пошли вместе. Одинокая машина, оказавшаяся при ближайшем рассмотрении серой «Вольво», так и стояла у ворот компании неизвестно за какой надобностью. Жилых домов поблизости не было, сотрудники заезжали на служебную стоянку. Саша скользнула по машине равнодушным взглядом и сразу о ней забыла.

– Я вчера у папы в больнице была, – грустно сказала Гуля. – Он в больнице сейчас.

– Он сам тебя позвал? – ахнула Саша.

– Сам. Я бы не посмела. По-моему, он меня простил.

– Слава богу!

– Я тоже виновата. Он меня выгнал, и я ему даже ни разу не позвонила. Я очень перед ним виновата.

– Ну что теперь об этом говорить. Что случилось, то случилось.

– У него рак, Саш. Похудел очень. И постарел. Я боюсь…

– Перестань! Сейчас медицина чудеса делает. – Услышав шаги за спиной, Саша подвинулась, пропустила обгонявшего их высокого мужчину. Дорога, по которой они шли к метро, примыкала к огороженной промзоне, и ходили по ней нечасто. Обычно пешеходы предпочитали идти по тротуару, отделенному от их привычной дорожки зелеными кустами.

– Маму очень жалко…

– Перестань, Гуля! – одернула ее Саша. – Надо надеяться на лучшее. Он еще твоих детей будет нянчить, вот увидишь. Миша куда уехал?

– В Германию. На «Сименс». Очень одной дома тоскливо.