Идти становилось всё тяжелее. Вязкая грязь поднималась уже выше колен. Путники выбились из сил и понимали, что долго им не протянуть.

Светало. Огневушки одна за другой гасли. С наступлением дня их покидало волшебство, и они превращались в простые гнилушки. Внезапно ребята почувствовали под собой твёрдую почву. Они по инерции сделали шаг, другой и поняли, что свободны от колдовских чар болота. Изнемогая от усталости, они повалились на землю.

Прошка лежал лицом вниз не в силах шевельнуться. Никогда в жизни он так не уставал. Он чувствовал себя совершенно разбитым. Стоило ему сделать малейшее движение, как в каждом суставе отдавалась боль.

Едва Троян с Прошкой отдышались, как к ним подбежала Марика:

— Вот и всё! Болото осталось позади, — радостно воскликнула она, но, увидев, как устали её спутники, с участием спросила: — Никак вы забрели в самую трясину? Как же вас угораздило?

При виде Марики в Трояне вскипела злость. До чего же она живуча! Бодрая и свежая, даже ног не замочила, как будто переход через болото был для неё всего лишь увеселительной прогулкой. Что и говорить, Удача всегда была на её стороне.

— Когда ты умчалась без оглядки, ты про нас и не вспомнила, — с едким укором произнёс он.

— Но я не могла остановиться. Ноги сами несли меня вперёд, — оправдывалась девочка.

— Легче всего свалить всё на колдовство, — презрительно бросил Троян.

В это время Прошка нашёл в себе силы подняться. Он, кряхтя, сел на траве и сказал:

— Хватит ругаться. Главное — мы остались живыми и теперь всё позади.

Марика ахнула и невольно отступила, глядя на Прошку испуганными глазами.

— Кто вы?

— Как это кто? Ты что, своих не узнаёшь? — опешил Прошка и, заметив удивлённые взгляды спутников, спросил: — Чего вы на меня так уставились?

— За эту ночь ты значительно… повзрослел, — сказал Троян, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.

Вихрастый, конопатый мальчишка в одночасье превратился в глубокого старика. Немудрено: ведь он взял на себя годы бывшего Верховного Чародея.

«Жаль, что не все», — подумал Троян и напомнил себе, что должен изображать сочувствие.

Марика бросилась к другу.

— Прошка, миленький, что с тобой?

— А что случилось-то? — недоумевал Прошка, чуя неладное.

— У тебя борода, — осторожно сказала Марика.

Прошка опустил глаза вниз и опешил. У него и впрямь выросла седая борода до пояса.

— Ой! Это ещё что такое? — испугался он, схватился за бороду рукой и с ужасом увидел на тыльной стороне ладони вздутые вены и пигментные пятна, какие бывают у глубоких стариков.

— Ты постарел за одну ночь, — грустно сказала Марика.

— Нет! — воскликнул Прошка и вскочил на ноги, но от резкого движения у него вступило в поясницу. Он застонал и невольно согнулся.

Троян не испытывал сострадания. Незачем жалеть глупцов. В конце концов, простофиля сам этого захотел. Его предупреждали, чтобы не лез куда не просят.

— Как же так? Что же это? — едва не плакал Прошка.

Он пытался понять, почему его постигла такая участь. Может быть, болотные огни обиделись и за непочтительность сыграли с ним злую шутку?

— Это всё паршивые гнилушки! Они наслали на меня порчу! — с горечью воскликнул он.