Traktatov.net
»
Одиссея
»
Читать онлайн
Ты среди многих мужей их ведешь, никакого не зная
Страха! Вино ль тебе помутило рассудок? Всегда ли
Ум такой у тебя, что на ветер слова ты бросаешь?
Иль вне себя ты, что верх одержал над бродягою Иром?»
Так закричав, он скамейку схватил. Одиссей испугался.
Быстро у самых колен дулихийца он сел Амфинома.
Весь пришелся удар виночерпию в правую руку.
Кружка со звоном из рук виночерпия наземь упала,
А виночерпий со стоном глухим опрокинулся навзничь.
Подняли шум женихи в тенистом обеденном зале.
Так не один говорил, поглядев на сидевшего рядом:
«Лучше бы было, когда б до прихода сюда, средь скитаний,
Странник этот погиб! Такого б тут не было гаму.
Здесь из-за нищих мы подняли ссору. Какая же будет
Радость от светлого пира, когда торжествует худое!»
К ним обратилась тогда Телемаха священная сила:
«Странные люди! Как стали вы буйны! И скрыть вы не в силах,
Сколько вы ели и пили! Иль бог вас какой возбуждает?
Кончился пир наш. Теперь на покой по домам разойдитесь,
Если желание есть. А гнать никого не хочу я».
Так он сказал. Женихи, закусивши с досадою губы,
Смелым дивились словам, которые вдруг услыхали.
С речью тогда к женихам Амфином обратился и молвил, —
Ниса блистательный сын, повелителя Аретиада:
«На справедливое слово, друзья, обижаться не должно
И отвечать на него не годится враждою и бранью.
Больше не следует этого вам обижать чужеземца
И никого из рабов, в Одиссеевом доме живущих.
Пусть же теперь виночерпий нам доверху кубки наполнит,
Чтоб, возлиянье свершив, по домам мы для сна разошлися.
Странника ж здесь, во дворце Одиссея, поручим заботам
Сына его Телемаха: в его он находится доме».
Так говорил он. И слово, приятное всем, произнес он.
Мулий, знатный товарищ его, дулихийский глашатай,
Тотчас снова в кратере вино замешал пировавшим,
Каждому чашу поднес. И все, совершив возлиянье
Вечным, блаженным богам, вино медосладкое пили.
После, свершив возлиянье и выпивши, сколько хотелось,
Все по жилищам своим разошлись и сну предалися.
ПЕСНЬ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
В зале столовом божественный сын оставался Лаэртов
И женихов истребленье обдумывал вместе с Афиной.
Быстро он Телемаху слова окрыленные молвил:
«Нужно вынести вон, Телемах, боевые доспехи
Все без изъятья. А если, хватившись, расспрашивать станут,
То успокой женихов приветливо-мягкою речью:
— Я их от дыма унес. Не такие они уж, какими
Здесь Одиссей, отправляясь в поход, их когда-то оставил.
Обезображены все, дотемна от огня закоптели.
Соображенье еще поважней божество мне вложило:
Как бы вы между собой во хмелю не затеяли ссоры
И безобразной резней сватовства и прекрасного пира
Не опозорили. Тянет к себе человека железо! -»
Так он сказал. Телемах, приказанье отца исполняя,
Вызвал тотчас Евриклею кормилицу сверху и молвил:
«Мать, удержи-ка на время мне в комнатах женщин, покамест
Всех я в чулан не снесу прекрасных доспехов отцовских.
Здесь за ними не смотрят, они потускнели от дыма.
Не было в доме отца, а я еще был неразумен.
Их теперь я желаю убрать, чтоб огонь не коптил их».
Тут ему Евриклея кормилица так отвечала:
«Если б, сынок, хоть теперь и о том, наконец, ты подумал,