— Мой хаор, тебе исполнится двадцать пять лет от рождения не в конце первого месяца осени, а раньше на несколько недель. И теперь никто не знает, на сколько. Твой отец сделал все, чтобы никто не узнал об истинных сроках беременности твоей матери. Точную дату знал только он и его лекарь.
— Но моя мать…
— Умерла при родах, как вы знаете. Только они состоялись раньше. И еще месяц твой отец, сильнейший некромант Верхнего мира, не отпускал ее дух. Для всех графиня Орияр оставалась жива и… беременна.
— Но подозрения у наших врагов все-таки были, — обронил Эрдан, все еще стоявший у окна, словно на часах. — А потом королева Риата связалась с правителем наших соседей, и уж он-то не упустил возможности науськать ее. Потому она и не спускала глаз с Орияр-Дерта, а за последний год почти свихнулась от невозможности доказать свои подозрения.
— Получается, что она и тут права, — горько усмехнулся Дэйтар.
— Да. Вы пройдете инициацию в конце лета, мой хаор, если вам не смогут помешать.
— Или женить тебя на человеческой девице, — добавил сун Ирридан. — И это возвращает нас к тому, что решение ты должен принять сейчас. Что ты выберешь? Продлить плен еще на тысячу лет, отдать свою сферу на милость врагов? Или обрести силу и власть в полной мере, вернуть Суаф все величие и мощь?
Дэйтар, склонив голову к плечу, усмехнулся:
— Слишком много пафоса, сун. Почему я должен тебе верить?
Седой даже каркнул от возмущения:
— Карк! Я приносил тебе клятву! И потом, истина откроется уже через месяц. Зачем мне обманывать и рисковать не только своей головой, но всем гнездом?
Эрдан, оторвавшись от наблюдений за бесчисленной стаей иллюзорных воронов, подошел к столу и опустил на него амулет из черного с серебряными прожилками камня, заключенного в золотую паутину.
— Здесь свидетельство твоего отца Армита, шитана Суаф, записанное незадолго до его гибели. Он предвидел и свою смерть, и твое неверие, и даже то, что твоя душа будет очарована душой женщины Верхнего мира. Короли Риртона всегда старались найти для Орияров самые лучшие и надежные цепи. Правда, твоей женой должна была стать не Тиррина Барренс, а ее сестра. Ты всегда можешь проверить подлинность амулета перед сердцем Лаори-Эрля.
Дэйтар взял драгоценный артефакт, сжал в кулаке и, откинувшись на спинку кресла, минут пять сидел неподвижно, внимая одному ему слышному свидетельству. Его невидящий взор был устремлен на пустое окно. Два его старших советника не смели нарушить тишину и тоже превратились в изваяния.
Наконец некромант пошевелился, разжал кулак, и из него с глухим стуком выпал на стол все еще посверкивающий искрами артефакт.
— Что ж, значит, времени у меня еще меньше, — хрипло произнес Дэйтар. — По договору я должен сообщить об этом своему названому брату.
— Ты с ума сошел? — ласково осведомился Эрдан.
— На мне древняя клятва рода, — поморщился лорд Орияр и потер шею, словно на ней затягивалась невидимая петля. — Я не смогу безнаказанно промолчать. Но… у меня есть другой план, и мы должны успеть. Женитьба хаора на айэ без консумации брака как-то может сказаться на инициации силы Суаф?