Со всем вышесказанным перспективы Африки на будущее выглядят унылыми. По отношению к некоторым из структурных недостатков любое решение представляется недостижимым или неприемлемым. Если развитие Уганды сдерживается ее изолированностью, слишком близким расположением к экватору и плохим соседством — что ей делать? Физически переместить страну — такой вариант не рассматривается, поэтому единственно возможное решение — колониализм, то есть Уганда должна завоевать, скажем, Норвегию и переселить всех норвежцев в Уганду. Если наличие слишком большого числа этнических групп мешает развитию, следует ли Танзании, одной из самых этнически многообразных стран мира, взять на вооружение этнические чистки? Если излишнее изобилие природных ресурсов препятствует экономическому росту, не следует ли Демократической Республике Конго попытаться продать часть своей территории, где залегают полезные ископаемые, скажем, Тайваню, чтобы передать проклятие природных ресурсов кому-то другому? Что должен делать Мозамбик, если после колонизаторов у него остались негодные политические институты? Изобрести машину времени и подкорректировать историю? Если Камерун обладает культурой, плохо способствующей экономическому развитию, надо ли ему начать некую программу по промыванию мозгов или отправить людей в лагеря на перековку, как делали в Камбодже красные кхмеры?

Все подобные предложения о дальнейших действиях либо физически невозможны (перемещение страны, изобретение машины времени) или политически и морально неприемлемы (завоевание другой страны, этнические чистки, исправительные лагеря). Поэтому те, кто убежден в важной роли этих «конструктивных недостатков», но находят подобные радикальные решения неприемлемыми, утверждают, что африканские страны необходимо посадить на своего рода «пособие по нетрудоспособности», предоставляемое через зарубежную помощь, и оказывать им дополнительную поддержку в сфере международной торговли (например, богатые страны начинают снижать степень защиты своего сельского хозяйства от внешней конкуренции только для африканских стран — и других таких же бедных и изначально находящихся в невыгодном положении стран).

Но нет ли иного пути будущего развития Африки, кроме как безропотно принять свою судьбу или положиться на внешнюю помощь? Или у африканских стран нет надежды самостоятельно встать на ноги?

Но прежде чем попытаться объяснить африканскую трагедию роста и рассмотреть возможные способы ее преодоления, мы должны задать один вопрос: существует ли эта трагедия вообще? И ответ таков — нет, не существует. Отсутствие роста в регионе наблюдалось отнюдь не всегда.

В 1960–1970-х годах доход на душу населения в Африке южнее Сахары увеличивался солидными темпами. При величине около 1,6% он был далек от темпов роста Восточной Азии (5–6%) или даже Латинской Америки (около 3%) в тот же период. Однако и к таким результатам нельзя относиться пренебрежительно. Он выигрывает по сравнению с показателями 1–1,5%, которых достигали нынешние развитые страны во времена, которые назывались — ни больше, ни меньше — их «промышленной революцией» (около 1820–1913 годов).