Иными словами, тот классический «твердый» мир, который мы видим, есть мир нашего сознания. В реальности его не существует. Он – целиком наша иллюзия. Он – дырка от бублика. И тогда философский вопрос о том, что первично – бытие или сознание, – вообще размывается, теряет смысл. Поскольку видимый нами мир создается сознанием. Это есть мир воспринимаемый.

По Менскому сознание есть некое эволюционно сформировавшееся прогностическое свойство. Поскольку в мире квантовом ничего предсказать невозможно, для получения конкурентных преимуществ (то есть умения прогнозировать будущее) стали возникать все более сложные структуры, обладающие свойствами «однобокой видимости» – умением отбирать одну грань бытия, не замечая других. Иными словами, создавать классический мир, поскольку только он является предсказуемым и стабильным. Ведь волку нужно как-то предсказывать траекторию зайца, чтобы срезать углы и повышать свои шансы на «покушать». Наш мир – это мир хищников, поэтически выражаясь.

Красиво?..

Михаил Менский – небольшого роста человек, похожий на доброго седого гнома. Беседовать с ним интересно, поскольку человек он увлекающийся, но осторожный – не с каждым говорить будет, а журналистов вообще боится. Но если его разговорить, и про буддизм расскажет, и про физику, и про транс, и про здоровье, и про сон… Будучи когда-то человеком вполне атеистическим, он интересовался эзотерикой, однако долгое время относился ко всему этому скептически.

– Все это было для меня совершенно неубедительно – до тех пор, пока я сам не пришел к тому же самому уже от физики. Я ведь все вывожу из формул! Там, конечно, есть и интерпретация, но эту интерпретацию не я придумал, это интерпретация Эверетта. И сейчас все больше физиков ее принимают. Потому что она необходима! А существующую копенгагенскую интерпретацию очень легко критиковать, поскольку, если исходить из формул, редукция невозможна. Если квантовая физика справедлива, она нуждается в Эверетте, поскольку автоматически приводит к его многомировой интерпретации, то есть к сосуществованию взаимоисключающих (на наш взгляд) состояний.

Я не мог, разумеется, не спросить Менского о переносе сознания на другие носители – в компьютер, например.

Михаил Борисович запротестовал:

– Нет. Искусственный интеллект создать можно, не вопрос. Собственно, он уже создан. Компьютер давно решает интеллектуальные задачи, например, выигрывает у человека в шахматы. Но сознания у него нет и никогда не будет по той простой причине, что это принципиально невозможно. Сознание не является функцией мозга. Скорее сознание использует мозг, как инструмент. Это прямо из физики вытекает! Дело в том, что сознание нашему материальному миру не принадлежит. Оно «идеально», скажем так. И все разговоры о том, что «мысли материальны» – чушь. Если бы у сознания был материальный носитель, то или иное состояние которого соответствовало бы тому, что человек подумал одно или другое, это означало бы, что мы можем данный материальный носитель включить в схему эксперимента по квантовому измерению и снова окажемся перед проблемой редукции, не вытекающей из теории и вообще непонятно откуда берущейся. В самой квантовой физике редукции нет. Редукция, то есть альтернатива – то, что мы называем реальностью нашего мира, – появляется только тогда, когда появляется сознание.