Убийству императора непосредственно предшествовали зловещие предзнаменования, столь драматично описанные целым рядом древних авторов. Все они, к примеру, упоминают многочисленные явления и знаки вроде световых вспышек на небесах, внезапного шума по ночам и так далее. В начале марта Цезарь узнал, что табуны коней, которых он при переходе Рубикона посвятил богам и отпустил пастись на воле, упорно отказываются от пищи и… проливают слезы. Было решено принести искупительные жертвы, и именно в это время Спуринна предупредил Цезаря: «Бойся мартовских ид!» Иды — один из дней древнеримского календаря, посвященных Юпитеру, — 15-е (в марте, мае, июле, октябре) или 13-е (в остальных месяцах).

Накануне убийства в курию Помпея влетела птичка королек с лавровой веточкой в клюве, преследуемая стаей других птиц, которые нагнали и растерзали ее. Но и это еще не все. В тот же день император обедал у Марка Эмилия Лепида, и, когда случайно речь зашла о том, какой род смерти самый лучший, Цезарь воскликнул: «Внезапный!» Ночью, после того как он вернулся домой и заснул, в спальне неожиданно растворились все двери и окна. Разбуженный шумом и ярким светом луны, император увидел, что его жена Кальпурния рыдает во сне: ей привиделось, что мужа закалывают в ее объятиях и он истекает кровью. Самому Цезарю в ту ночь снилось, будто он летал под облаками, и сам Юпитер пожимал ему руку. С наступлением дня Кальпурния стала умолять супруга не выходить из дому и отменить заседание сената или хотя бы принести жертвы и выяснить, насколько благоприятна обстановка. Видимо, Цезарь начал колебаться, поскольку никогда раньше не замечал у Кальпурнии склонности к каким-либо суевериям и приметам.

То был день 15 марта 44 года до н. э. В курии Помпея (здании для общественных собраний) было назначено проведение важного заседания сената. Именно там заговорщики и решили убить великого римлянина. Солнце уже стояло высоко над горизонтом, было 10 часов утра, а Цезарь все не появлялся. Участники заговора, нервничая и теряя терпение, решили послать к императору Децима Брута, чтобы привести правителя в курию. Децим прошел по узким улицам Марсова поля, быстро поднялся на Форум и вошел в дом, где Цезарь жил как великий понтифик. Брут нашел его твердо решившим отложить заседание по причине собственного нездоровья. Но Децим дружескими словами убедил доверяющего ему императора посетить курию Помпея, таким образом обрекая его на смерть.

При входе Цезаря в собрание сената было совершено жертвоприношение. И… жертвенное животное оказалось без сердца. Цезарь нашел в себе силы весело заметить, что нечто подобное с ним уже случалось в Испании во время войны. Жрец отвечал, что он и тогда подвергался смертельной опасности, но сейчас все показания еще более неблагоприятны. Однако, не считая более возможным задерживать начало заседания, Цезарь вошел в курию и направился к своему месту.

При появлении императора сенаторы в знак уважения поднялись со своих мест. Заговорщики же разделились на две группы. Одни стали позади кресла Цезаря, а другие вышли навстречу вместе с Туллием Цимбром просить за его изгнанного брата. Цезарь, сев в кресло, отклонил их просьбы, а когда они подступили к нему еще более настойчиво, то выразил им свое неудовольствие. Тогда Туллий схватился обеими руками за тогу Цезаря и начал стаскивать ее, что было знаком к нападению. Заговорщики набросились на императора и принялись наносить удары мечами и кинжалами. Сенаторы, пораженные ужасом, не могли ни бежать, ни защищать императора, ни даже кричать. Цезарь отбивался, но, увидев среди убийц Марка Юния Брута, о котором поговаривали, что он незаконнорожденный сын императора, воскликнул: «И ты, дитя мое!» и перестал сопротивляться. И вот, то ли сами убийцы оттолкнули тело Цезаря к сильно забрызганному кровью цоколю, на котором стояла статуя Помпея, то ли труп оказался там случайно, но вышло так, что вроде сам Помпей явился для отмщения своему противнику. Император лежал распростертый у ног некогда побежденного им врага, покрытый 23 ранами и еще содрогавшийся.