Навыки массажа — одно из тех простых умений, что передаётся сквозь все жизни, и в этом я был хорош. Мышцы под моей ладонью становились всё расслабленней, кольцо жгло всё сильнее. На какой-то миг я подумал, что оно так отзывается на степень возбуждения партнёрши. И в это же мгновение я понял, что обратного пути нет. Эльза перевернулась на живот и потянула вверх подол халата. Моя рука лезла всё выше и выше по ноге, кольцо становилось всё раскалённей, наконец, я стянул его с пальца и положил в карман.

А в следующий момент она набросилась на меня. Обожгла быстрым поцелуем, начала стаскивать одежду. Сопротивляться было бесполезно, да и часть меня уже давно не хотела сопротивляться. Грань, за которой общение оставалось безопасным, была безвозвратно пройдена. Я помог ей освободиться от халата, увидев, наконец, то, чего так долго жаждал увидеть.

Теперь меня точно прикончат, казнят, или по крайней мере кастрируют, подумалось мне и я…

— Не надо, — она осторожно отвела руку.

Я и сам инстинктивно отдернул ладонь. Голос прозвучал одновременно и снаружи, и внутри головы. От одного касания ощутилось, насколько еë тело оказалось горячим — намного выше температуры лихорадочного больного. Примерно так бывают раскалены деревянные сиденья в финской бане: кожа может привыкнуть, но сначала инстинктивно старается уменьшить площадь соприкосновения.

Это было ненормальным. Нечеловеческим.

— Не бойся, — прошептала она.

Мой запал на мгновение поугас, но резкий переход на «ты» помог вернуть тонус, а ее горячие руки тут же принялись вытворять со мной такое, что могло бы реанимировать даже умирающего. Стало сразу безразлично, какие у кого странности и тайны. Я приблизился к точке кипения очень быстро — влияла и ситуация, и место, и непривычный жар, исходящий от ладоней. Казалось, процесс заводил еë не меньше, чем меня, она постанывала от удовольствия, словно напитываясь энергией, и в миг, когда все должно завершиться… ее тело вспыхнуло тонкой пленкой огня.

Она закричала — не то от боли, не то от безумного наслаждения. Я схватил брошенный на диван халат и принялся хлестать еë по бокам и груди, пытаясь сбить пламя. А в следующий миг сработала система пожаротушения — вроде той, что погасила костер у Сида.

Все поверхности в подвале вмиг покрыла пена. Я захрипел, забарахтался в ней, силясь стряхнуть еë и продышаться, но закончилось все даже быстрее, чем я предполагал.

Мы упали на диван, откашлялись и восстановили дыхание. Пена быстро оседала и растворялась, не причинив вреда ни нам, ни картинам, откуда-то сверху задул свежий ветер.

— Что это, мать твою, было?! Пирокенез?

— Госпожа! Госпожа! — послышались крики дворецкого сверху. — С вами все в порядке?

— Я занята! Не мешать! — рявкнула Эльза, а затем потянулась ко мне, мигом сменив тон. — Прости, этот дар… мое проклятье. Мы не закончили, я должна…

— Хорошо, госпожа! Просто к нам прибыли, — крикнул дворецкий.

Эльза остановилась на миг, прислушалась. Прислушался и я. Где-то наверху, с улицы доносился рокот лопастей вертолета.

— Он вернулся! — хозяйка подхватила халат и помчалась наверх, начисто позабыв про меня.