– Есть много нюансов в использовании внешней и внутренней магии.

– По меньшей мере. – Инес почти одарила меня искренней улыбкой. – И это становится более сложно, когда ты сравниваешь моройскую и человеческую магии. Иногда они ведут себя одинаково, иногда совершенно по–разному. И, конечно, совсем другой вопрос: кто из них противоречит друг другу.

– Противоречит друг другу?

Что-то в этих словах укололо меня изнутри.

Инес сжала кулаки и хлопнула ими:

– Внешняя, внутренняя. Две стороны волшебной монеты. Иногда они сталкиваются. Твоя татуировка. Алхимики получают кровь вампира, чтобы принуждать вас, правильно?

Я медленно кивнула:

– Да. Не дают нам обсуждать сверхъестественные вещи с посторонними.

И мешают делать другие вещи.

– Но не для тебя. Я гарантирую, что твое тату перестало работать, когда ты стала пользоваться магией.

Мир вдруг остановился, поскольку ее слова поразили меня.

– Нет... это не возможно. Я предполагаю, я не отрицаю, но клянусь, не было никакого изменения во мне. Не тогда.

Все начало прогрессировать позже.

Взгляд Инес пригвоздил меня к полу:

– Ты когда-нибудь пыталась сделать что-то? Пыталась рассказать о вампирах обычным людям?

– Нет...

– Тогда откуда тебе знать?

– Я и не знаю, но мне удалось выяснить, что магия татуировки сильна до тех пор, пока...

– Пока что? – спросила она. Даже мисс Тервиллигер смотрела сейчас на меня.

В прошлом месяце я встретила бывшего алхимика по имени Маркус Финч, который взбунтовался против них и сбежал. Как и я, он считал, что алхимики чрезмерно жестки по отношению к вампирам, более того, он сказал, что некоторые группы алхимиков сотрудничают с охотниками на вампиров. Маркус требовал найти способ, разрушающий магию в наших татуировках, чтобы мы освободились от силы принуждения, которая навязывала алхимикам верность и не позволяла рассказать о тайне, которую мы храним. Я перенесла первую часть двухступенчатого процесса искоренения тату: введение инъекции новых чернил, содержащих «сломанный» элемент вампирской магии элементов.

Это якобы освободило меня от начального принуждения. Второй шаг – перекрытие золотой лилии чернилами цвета индиго, которые Маркус должен был приобрести в Мексике. Он сказал, что без этого алхимики могли бы просто восстановить принуждение. Я отклонила предложение Маркуса поехать в Мексику, однако я рискую без уплотнения индиго. Я не мог заставить себя покинуть Адриана, Джилл и других, зная, что не смогу вернуться в свою жизнь в Палм-Спрингс после открытого восстания.

Я подбирала следующие слова очень тщательно, касаясь своей щеки:

– Этой татуировке придают принуждение с элементами, созданными волшебством вампира. Если эти два волшебства находятся в конфликте, что случится, когда элементы, полученные из человеческого волшебства, также поместят в эту татуировку? Какое волшебство будет доминировать?

Это явно был не тот вопрос, что она ожидала. Инес нахмурилась.

– В тебе? Человеческое волшебство, наверняка. Как говорится, чтобы любить, по крайней мере в этом случае. Твоя собственная человечность укрепила бы то, что было там.