— Что я скажу моей дочке, когда она спросит, где ее дом?! — в отчаянии крикнул он и выбежал из дома.

Анна отправилась на поиски Маттеуса. В родительском доме его не было. Она вернулась на пляж. Он был там. Она подошла к нему.

— Что это у тебя?

— Ничего, — ответил он, пряча глаза.

— Ну скажи, что у тебя там?

— Они велят нам убираться отсюда! — крикнул он.

— Я знаю, Маттеус, я слышала.

Она присела рядом с ним. Хотела положить руки ему на плечи, но он резким движением оттолкнул их.

— Они хотят, чтобы мы убрались на Ронгерик. Там никто не живет, потому что там мало пресной воды! На том острове невозможно жить!

Мальчик сжал маленькие кулачки и испуганно посмотрел на нее. Сейчас он казался таким маленьким.

— Почему они не убьют нас сразу?! Как нам жить на острове, где живут только мертвые и демоны? Пускай сами идут к черту! Их сюда никто не приглашал!

Анна прижала его к себе. Он вырвался из ее объятий и отбежал, бросив то, что держал в руке. Она наклонилась посмотреть, что это. Маленькая черепашка отчаянно мотала в воздухе лапками, безуспешно пытаясь перевернуться. Анна подняла ее и подошла к Маттеусу.

— Обещай мне, что ты спасешь ее, пожалуйста, — попросила она, передавая черепашку мальчику, — я прошу тебя, Маттеус, обещай мне. — А потом села рядом и сказала: — Знаешь, во время войны в Германии мы прятали дома мальчика. Он жил у нас под полом. Он был такой же беспомощный, как эта черепашка...

Маттеус взял в руки черепашку и стал нежно гладить ее панцирь. Когда они вместе вернулись в деревню, Анна все снимала знакомые лица. И прощалась. Вечером они пришли в дом Нишмы. Рейчел все повторяла словно мантру:

— Это же только на время, только на время...

Утром Анна тоже упаковала вещи. Потом села у окна, закурила и в очередной раз перечитала письмо от Эндрю. На самом деле это трудно было назвать письмом. Просто записка: «Самолет в Маджуро улетает седьмого вечером. Сегодня в полдень все жители острова покинут Бикини. Эндрю Бредфорд».

Она вышла на пляж, порвала записку на мелкие кусочки и выбросила их в воду. Когда они исчезли в волнах, повернулась и пошла в сторону пристани.

У длинного трапа, ведущего на корабль, толпились люди. Они медленно поднимались на палубу, неся на плечах и головах мешки и корзины со своими пожитками. Анна увидела Маттеуса. Он стоял рядом с матерью и старой Кетрут. Анна подбежала к нему и расцеловала.

— Уезжаешь, мистер? — спросила она, стараясь сдержать слезы. — Мужчины иногда уезжают, но потом возвращаются. Ты вернешься!

— Что ты говоришь? Почему ты плачешь? Конечно, я вернусь! — сказал мальчик по-немецки.

Он взял ее руку. Положил ей на ладонь черепашку и, прижавшись губами к ее уху, прошептал:

— Отпустишь ее сегодня в море? В нашем месте? Помни! Только в нашем месте...

Нишма взял мальчика за руку, и они стали подниматься по трапу вверх. Анна стояла возле трапа и смотрела. Джуда разговаривал с офицером в синей форме, который старательно записывал что-то на листе бумаги.

— Сто шестьдесят семь. Это все, Джуда? — услышала она.