Несколько мгновений Орман пристально вглядывался в мое лицо, а потом кивнул. Мы спустились по лестнице и через небольшой холл прошли в коридор к бенуарам. На этот раз я не сопротивлялась и под второй звонок покорно позволила усадить себя в кресло: так голова кружилась не столь сильно. Орман раздвинул портьеры, открывая зрительный зал. Сцена не плавала перед глазами, люстра не двоилась, но я все равно казалась себе легкой и воздушной. Как сахарная вата, которую продают на ярмарке.

— Что ты там говорила про мой коварный план? — Он опустился в соседнее кресло и чуть подался ко мне.

— Коварный план?

— Да, по спаиванию невинных девиц.

— Я такого не говорила, — отмахнулась. — Я имела в виду, что вы нагло воспользовались тем, что я не пила игристое вино.

— Это одно и то же.

— Разве?

Третий звонок оборвал наш диалог, я чуть подалась назад, позволяя себе откинуться на мягкую спинку кресла: сейчас это было мне просто необходимо. Занавес разошелся в стороны, открывая второй акт новой сценой. В доме любовника Виттории давали прием, где она и познакомилась с одним из правителей города.

— Все-таки вы раскрыли мне всю интригу, — заметила я.

— Неужели?

— Вот если бы вы не сказали, что у Виттории дель Попцо…

— Дель Поззо.

— А я как сказала? В общем, если бы вы мне не сказали, что у нее был роман с правителем, я могла бы подумать, что эта история совсем о другом.

— О чем же?

Учитывая, что говорили мы едва-едва слышно, чтобы даже случайно не помешать ни актерам, ни зрителям, приходилось постоянно напрягать слух.

— О том, как женщина понемногу влюбляется в мужчину, который убил ее отца и разрушил ее жизнь, а потом узнает, что это все сделал он.

— И что случилось потом?

— Не знаю, — я пожала плечами. — Сначала я подумала, что она убивает его, а потом себя, но это слишком жестоко.

— Дитя, воспитанное на классике.

— Что вы сказали?

— Ты не хотела бы попробовать себя в драматургии?

Я обернулась: Орман улыбался.

— Вы снова надо мной смеетесь?!

— Что ты, Шарлотта, как можно?

— Смеетесь! — воскликнула я. — Вы сегодня весь вечер надо мной смеетесь! А знаете, что? Не стану больше с вами разговаривать.

Я отвернулась к сцене, давая понять, что разговор окончен.

Отношения Виттории и Джанкарло (так звали мужчину, которого она полюбила), развивались стремительно. Несмотря на то, что он собирался жениться на другой, а она запятнала свою честь внебрачной связью, их влекло друг к другу с неудержимой силой. Поначалу они оба противились этому чувству, но запретная страсть оказалась сильнее. Сильнее невозможности таких отношений, сильнее обстоятельств, сильнее сомнений Виттории о том, что его интерес угаснет после первой ночи.

Поймала себя на мысли, что слежу за происходящим, затаив дыхание. Мне одновременно хотелось поддаться соблазну вместе с Витторией, и в то же время… В то же время я отчаянно боялась того же, что и она. Ведь Орман не сказал, что эта влюбленность закончится хорошо.

— Шарлотта, — негромкий голос за спиной. — Отпусти подлокотники, они ни в чем не виноваты.

— Я с вами не разговариваю, — дернула плечом.