Начнем с того, что археологов обычно интересуют социально-культурные явления в древнем обществе. Но это – не поле деятельности ДНК-генеалогии, не ее терминология, не ее методология. Это неважно, что социально-культурные отношения никак не являются первичным материалом раскопок или прочих реконструкций материальных признаков древнего общества. Это все – интерпретации более-менее фантазийного характера, но так надо. Это их словарь, они к нему привыкли. Такой же словарь, как постоянно употребляемые термины «охотники-собиратели» и «фермеры». Они имеют определенный смысл в исторической парадигме, хотя не несут никакого смысла в ДНК-генеалогии, кроме того, что, скажем, 20 тысяч лет назад никаких фермеров быть просто не могло, поэтому датировка уже автоматически определяет, охотники-собиратели они были или фермеры. Обычно считается, что охотники-собиратели – это ранее 7000 лет назад, а фермеры – позже того же пограничного срока. Вспоминается, как на недавнем симпозиуме выступавшая на пленарной сессии рассказывала, что генетики только что опубликовали замечательную работу. Они при анализе генома нашли, кто были предками современных европейцев, и этим значительно продвинули науку. Оказывается, сказала выступающая, что у них были три основных группы предков – охотники-собиратели, фермеры и «северные евразийцы». Переводя на нормальный язык, это означает, что предками современных европейцев были древние люди. Замечательное продвижение науки.

Но эти понятия уже давно перешли в популяционную генетику, хотя и там они являются, на мой взгляд, чисто спекулятивными понятиями. Как-то в одной дискуссии с «популяционным генетиком» в ответ на его высказывание про «фермеров» я спросил, откуда он знает, что те были именно фермерами, поскольку из попгенетических корреляций это совершенно не следует. На что он ответил, что они были, скорее всего, фермерами, поскольку их популяция выжила (их потомков мы сейчас и изучаем), а для выживания их популяции нужно было иметь много детей, и чтобы их прокормить, нужно было быть фермерами. Эвон как. Военными они, выходит, быть не могли, как и стеклодувами, например. Так или иначе, ДНК-генеалогия на такой уровень спекуляции, надеюсь, скатываться не будет, и в парадигму «охотников-собирателей и фермеров» не попадает. Большой минус.

Но этот разнобой в коммуникации характерен не только между историками и ДНК-генеалогами, но и между историками и лингвистами. У последних тоже нет «охотников-собирателей и фермеров», как и многих других важных особенностей парадигмы. У них, правда, есть грамматические и словарные элементы и закономерности звуковых соответствий, но это не нужно археологам. Впрочем, археологи направо и налево употребляют понятие «индоевропейцы», которое, как известно, является понятием чисто лингвистическим и при раскопках не выявляется. Это кодовое слово, связанное у археологов с признаками материальными, и давно у них принятое вовсе не как языковая характеристика, а связанная, например, с формой посуды и узоров на ней.

Археолог хочет, чтобы ДНК-генеалогия давала ему сведения о распространении в Европе сельского хозяйства и связанные с этим социально-экономические особенности общества. А ДНК-генеалогия дает сведения о распространении в Европе гаплотипов и гаплогрупп.