— Постель?

— Разве у нас так далеко зашло? — Она попыталась подразнить его, но голос звучал неуверенно.

— Может, тогда у двери? Просто чтобы снять напряжение.

— Где угодно. Но дверь слишком далеко.

Он тихо засмеялся.

— Постель, — распорядился Люка. — Мне нужна твердая поверхность и время, чтобы насладиться тобой.

— Разве ты этого еще не сделал? — запротестовала Джен. Настала ее очередь смеяться. — Ты собираешься победить в этом деле, не так ли? — игриво спросила она. Люка все еще был внутри ее, а она была способной ученицей.

— Ведьма, — вздохнул он, когда Джен напрягла свои внутренние мышцы и обхватила ими его член, погруженный в ее лоно.

— Дверь, — распорядилась она.

Джен сидела на кровати, скрестив ноги, и кормила его пиццей, пицца оказалась единственным продуктом, который они смогли найти в морозильнике. Эта девушка стала для него откровением. Сейчас ему казалось, что шесть месяцев — это недостаточно долгий срок, если проводить его вместе с ней. Когда Люка продумывал свой план, он не мог даже представить себе, что они будут сидеть друг напротив друга голыми, с жадностью поглощая еду, чтобы поддержать силы.

— О чем ты думаешь? — спросила она, когда Люка задержал на ней свой взгляд.

— Ну, во‑первых, когда я оплачивал свой аукционный лот, я не догадывался, что он окажется именно таким. Но не волнуйся, — успокоил он ее, — это гораздо лучше тихого ужина в клубе.

Она рассмеялась.

— Надеюсь. А о чем еще?

— О вещах, которые тебе знать не нужно. — О невероятной мечте быть с ней нормальной парой, без секретов, дать себе шанс увидеть, к чему могут привести их отношения. — Безумные мысли, — признался он, когда Джен хитро взглянула на него.

— Например? — пробормотала она, засовывая в рот очередной кусок пиццы.

Ее глаза прожигали его, требуя правды, но это была правда, которую он не мог ей дать, чтобы не потерять то, что имел. Но чтобы она рассказала ему больше, он должен рассказать ей что‑нибудь взамен.

— Последнее, что я слышал от Рауля, его план строительства здесь, на острове, лагеря для детей, как он сказал, — детей таких же, как и он. Я не знаю, что он тогда имел в виду, но, может быть, сейчас это имеет какой‑то смысл? Что? — повторил он, когда Джен нахмурилась.

Настала ее очередь скрывать свои мысли, и Люка мгновенно насторожился. Видимо, он случайно попал очень близко к тайне Рауля, которую она хранила.

Передвинув тарелку с пиццей, он обнял ее и спросил:

— Он говорил с тобой о летнем лагере?

— Хм… — Джен довольно вздохнула, глубже зарылась в его объятия и потерлась щекой о его грудь.

«Она пытается отвлечь меня», — решил Люка.

— Завтра я начну работать, — сказала она мягко. — А я становлюсь одержимой, когда работаю. Я стану похожа на крота, иногда вылезающего на поверхность, но даже тогда я буду думать о работе. И мне понадобится несколько месяцев, чтобы выполнить твое задание, — добавила Джен, поднимая лицо вверх, чтобы посмотреть на него.

— Полгода, — повторил он, глядя в сторону.

— Так ты сказал, — напомнила она, криво усмехнувшись. — Но я посмотрю, возможно, я смогу работать быстрее.