Но вместо благосклонной реакции на приветствия, Иван Александрович мазнул о них равнодушным взглядом, демонстративно сжав ладонь в кулак.

И тени всех людей, стоявших на площади, склонились перед ним в поясном поклоне.

А когда Первый советник встал на месте, и княжна продолжила движение к воротам в одиночестве, оказалось, что толпа кланяется лично ей, провожая каждый ее шаг – невероятная дикость для всех родовитых, зубами скрежетавшими на бесстыдное поведение собственной тени. Не стерпел кто-то из ближних к кремлевским стенам господ – рядовой Ломов видел, как от группки в пять человек вышел немолодой господин в расстегнутом на груди дождевике и широким шагом двинулся к Ивану Александровичу. Княжну он проигнорировал – нормальное поведение в присутствии клановой гвардии Черниговских, ежели хочешь прожить подольше. Да и перемирие все еще в силе, что примиряет честь с бездействием.

– Кажется, вы забываете, кто дал вам пост Первого советника. – Прошипел в лицо Ивану Александровичу мужчина с гербом Скрябиных.

– Никогда об этом не забуду. – Спокойно ответили ему, глядя глаза в глаза. – Но это не тот, о ком ты думаешь.

– Ах так вы заговорили. Вы не знаете, с кем связались, Иван Александрович. Вас недолго и убрать с поста! – Со злой дрожью выговорили ему.

– Это ты, милейший, не знаешь, с кем связался, – показал в хищной улыбке зубы старик и взглядом указал на медленно распахивающиеся ворота Никольской башни.

В центре которых, заложив ладони за спину, дожидался господин ротмистр.

Скрябин обернулся на ворота и недоуменно посмотрел на его сиятельство вновь.

– И что? Кто этот человек?

Иван Александрович не ответил, молча и непонятными чувствами глядя на то, как стоят напротив друг друга юноша и молодая княгиня. Молчат, будто разговаривая взглядами – и там столько всего мелькает, что простая речь никак не справится, даже за десяток часов.

– Кто этот человек? – Требовательно обратились к Ломову.

– Он не человек. Он – деяние, нацеленное на. – Спокойно пояснил ему рядовой, придерживая древко полкового знамени плечом.

– На что? – Терял терпение Скрябин.

А Ломов недоуменно посмотрел на его сиятельство – самый полный ответ уже был дан.

– На что он нацелен? – Резко дернули его за мундир, взяв за ворот.

– А вы мне, случайно, не снились? – Пригляделся к нему Ломов, внимательно изучая черты лица, оказавшиеся так близко.

– Сумасшедший, – отпустив, раздраженно отодвинулся от него князь.

И был тут же перехвачен рукой Ивана Александровича за горло – суматошно вцепившись в крепкие пальцы, вздернувшие его над землей.

– Присмотрись внимательней, рядовой, – вновь повернули князя к Ломову лицом.

– Вы что делаете!.. – захрипел Скрябин, но тут же подавился, когда пальцы сжали горло сильнее.

– Нет, не он, – констатировал Ломов, изучив посеревшее лицо внимательней.

Иван Александрович разжал руку, и его сиятельство неловко упал на брусчатку, двумя руками держась за шею.

– Вы мне за это еще ответите! – Хватило воздуха в болезненном выдохе, а затем набрав полные легкие, выдал на всю площадь. – Люди честные, что деется! Вы видели?!