– Примерно так, – помрачнел мужчина, он порывался что-то сказать, но не находил слов. А может, просто не хотел обидеть. Да что же ему сказать, чтобы он наконец-то вылез из своей скорлупы?
– Дидьер, вы ведь чувствуете тьму, – решила начать сама эту скользкую тему, раз инквизитор почему-то не хочет о ней говорить. – И вы ее чувствуете во мне, ведь так?
– Да, Марта, – хрипло выдавил из себя Дидьер, схватил меня за руку и куда-то быстро повел. – Улица не место для подобного разговора. Пойдемте.
– Хорошо, а где место? Вы ведь понимаете, что нам надо объясниться? Вам самому не хочется услышать ответы на свои вопросы?
– Очень хочется. Вы себе не представляете как часто я менял о вас свое мнение, – с горячностью промолвил Дидьер. – Хотя мне достаточно одного взгляда, чтобы сделать вывод о человеке, и зачастую он верен. А сейчас я ничего не понимаю. Все, что я вижу, в корне отличается от того, что чувствую.
– А может, стоит довериться сердцу? Можете мне не верить, но случайные прохожие нас не заметят, – улыбнулась ему, а хотелось обнять, положить голову на его грудь и почувствовать себя юной и беззащитной.
– У инквизиторов нет сердца, это вам скажет любой человек, – горько усмехнулся Дидьер. Остановился, замер напротив меня, будто впервые увидел. – Значит, не заметят?
Последний вопрос он практически прошептал, наклоняясь надо мной. Провел рукой по волосам, коснулся пальцами щеки и подбородка. Замер. Не знаю, чего он ждал, ответной реакции, смущения, а может, просто боролся с собой. Но я не дала ему отступить, сама потянулась к его губам, и пусть думает обо мне, что хочет. Медленно и нежно коснуться мужских сухих губ, а потом еще раз. Ощущать на своих устах его горячее дыхание, слышать стук его сердца, которое с каждой секундой бьется все чаще, как мало иной раз надо.
– Марта, – не то вздох, не то стон. И вот уже сильные мужские руки сжимают меня в объятиях, а губы накрывают мои уста. Пока что ласково, трепетно, но я чувствую, как тяжело Дидьеру сдерживаться. Да мне самой хочется другого поцелуя, страстного, сжигающего дотла. Обнимаю его в ответ, раскрываюсь, целую так, как хотелось бы мне. Он понимает меня без слов, стон срывается с его губ, они впиваются в мои. Теперь Дидьер безраздельно властвует, сводит меня с ума, лишая способности здраво мыслить.
– Милая, не здесь же, – хрипло рассмеялся Дидьер, вытаскивая мои руки у себя из-под рубашки, и целуя каждый пальчик.
– Да, ты прав, – попыталась восстановить дыхание, но где там, если на тебя смотрят таким многообещающим взглядом?
– Ко мне? – с надеждой спросил Дидьер.
– Сначала поговорить, – с тяжелым вздохом ответила я. Дидьер старался не показывать разочарования, но пусть оно будет сейчас, чем потом, когда нас уже многое будет связывать. – Я не хочу, чтобы из-за меня ты метался между долгом и чувствами. Не надо, не говори ничего, я же вижу, что тебя тянет ко мне, как меня к тебе.
– Не просто тянет, Марта, – грустно улыбнулся мужчина, обнимая рукой за талию и усаживая рядом с собой на лавочку. Небольшой безлюдный сквер, мы в тени деревьев, замечательное место для серьезного и конфиденциального разговора. – Я уже взрослый мужчина и не боюсь признаться в своей слабости. Извини, тебе неприятно это слышать. Вам, женщинам, подавай признаний в любви.