Они подъехали к краю болота и каменистому тракту, ведущему к форду, через ручей и дальше в самое сердце болот, где не было дорог и тропинок, только жестокая болотная трава и мертвый колючий кустарник. Лошади то спотыкались о камни, то проваливались в мягкую землю на краю болота, но Фрэнсис Дэйви уверенно ехал вперед, безошибочно ориентируясь в темноте и всегда выезжая на твердую почву. Скалистые вершины скрывали всадников, плечом к плечу они пробирались меж холмов осторожными медленными шагами.

Надежда Мэри на то, что их обнаружат, стала угасать. Между ними и Уорлеганом расстояние увеличивалось, уже остался позади Северный Холм. В этих болотах было что-то таинственное, что сделало их неприступными, словно они простирались в вечность. Фрэнсис Дэйви знал их секрет и продвигался в темноте, как слепой в своем доме.

— Куда мы едем? — спросила, наконец, девушка.

Он улыбнулся и указал на север.

— Настанет время, когда слуги закона будут прочесывать побережье Корнуолла. Я говорил об этом, когда мы возвращались из Лонсестона. Но сегодня и завтра нам это не грозит, никто нам не помешает добраться до цели. Пока все скалистые места от Боскасла до Картланда патрулируются только чайками да дикими птицами. Атлантический океан всегда был моим другом, немного диким, иногда более жестоким, чем мне хотелось, но всегда другом, тем не менее. Вы слыхали о кораблях, Мэри Йеллан, хоть в последнее время вы предпочитаете о них не говорить, но из Корнуолла нас увезет именно корабль.

— Так мы уедем из Англии, мистер Дэйви?

— Что еще можете вы предложить? С сегодняшнего дня алтарнэнский священник вынужден покинуть Святую Церковь и снова стать изгнанником. Вы увидите Испанию, Мэри Йеллан, Африку, узнаете, как светит солнце в тропиках; вы почувствуете песок пустыни под ногами, если на то будет ваша воля. Не верите?

— Все, что вы говорите, кажется мне фантастикой, совершенно нереальным вымыслом, мистер Дэйви. Вы отлично знаете, что я сбегу при первой возможности, может быть, в первой же деревне, где мы остановимся. Я поехала с вами, потому что иначе вы бы меня убили, но днем, когда вокруг будут люди, вы будете так же бессильны, как я сейчас.

— Как хотите, Мэри Йеллан. Я готов рискнуть. Вы забываете в счастливом заблуждении, что северный берег Корнуолла очень отличается от южного. Вы родились и выросли в Хелфорде, насколько я знаю. В тех местах деревни лепятся друг к другу, как ласточкины гнезда, около реки вьются бесчисленные тропинки, по которым всегда проходит много людей, домики льнут прямо к проселочным дорогам. Северное побережье совсем не такое гостеприимное, вы это сразу почувствуете. Оно так же безлюдно, как эти болота, вы не увидите ни одного человеческого лица, кроме моего, пока мы не доберемся до райского уголка, куда мы держим путь.

— Ну, хорошо, здесь вы все отлично предусмотрели, пусть так, — сказала Мэри с вызовом, рожденным страхом. — Пусть мы сядем на корабль и прибудем в Испанию или Африку или куда-нибудь еще. Неужели вы думаете, что я не выдам вас, убийцу невинных людей?!