Ведущая. Иван Савушкин, вам замечание за неэтичное ведение дискуссии.

- Я государственник, - медленно сказал умотанный Батька, чуть ли не с полминуты подумав над тем, что же сказать. - Государству наша техника всегда была нужна и будет нужна.

- Тогда почему государство ее у вас сегодня не покупает? Или может сейчас президент у нас не государственник? Юрий Петрович, вы молчите покороче!

Ведущая. Иван Савушкин, вам замечание за неэтичное ведение дискуссии.

- Не знаю. Откуда знать.

- Зато я знаю, что государство сейчас требует от каждого собственника или директора: работать, платить зарплату людям, платить налоги. Вы не делаете ни первого, ни второго, ни третьего. Так какой вы государственник?

- Ты парень производства не знаешь.

- Я два завода уже поднял, - ответил Савушкин. - Когда стану мэром, буду третий поднимать. В чем-то вы правы, Юрий Петрович, я пока мало разбираюсь в производстве катков. Я и в кирпиче когда-то не разбирался. Теперь - разбираюсь. Жизнь заставила. Но в моей предвыборной программе есть план реанимации завода "Красный каток". Он, уж, поверьте, более реалистичен, чем ваша идея взять деньги в долг, запустить сборочный цех и потом ждать, когда же кто-нибудь чего-нибудь купит. И, кстати, о программах...

- Ванюша, давай перекурим.

- Ладно, - пожал плечами Савушкин. - Долго не курите, здоровью вредно.

Батька огрызнулся сквозь зубы, быстро вышел в соседний кабинет. У дверей встал охранник. Батька достал мобилу.

- Алло, Шурыгин, как дела?

- Процесс пошел. Двоих уже дожали, пишут объяснения. А еще для тебя сюрприз. Угадай.

- Мля, времени нет гадать. Что?

- Мы кукрыникса поймали. Среди этих.

- Он что, малолеток?

- Да. Из лицея. Антон Постников. Он у них художник и бухгалтер в одном лице.

- Слушай, дай ему ремня. Хорошего. Чтобы почувствовал. А когда почувствует - пусть начнет колоться. Я хочу, чтобы он пошел бы главным. Что он все это придумал, и стекла бить, и прочее. Пусть будет организатором. Но перед этим - ремня. Как следует. Как от родного папаши не попадало.

* * *

- Почти такая же история была у нас в Вологде. Ну как, такая же, конечно, другая, ничего одинакового не бывает. Там тоже есть Заречье, не такое как здесь, наоборот, самый крупный городской район и самый нищий. Задача там была, одного кандидата забить - Суркина. У этого Суркина была куплена районная ментовка, а наша бригада расклейщиков лепила на стены листовки без выходных данных. Четверых ночью менты повязали, привезли в отделение, взяли в оборот. Те раскололись, выдали бригадира. Бригадира тоже повязали и так могли уже выйти на наших. Тогда ответственный за проект, Витя Заец приехал в ментовку. Его спрашивают: "Ты кто?". "Ну, допустим, свидетель". "Фамилия?". "Ну, допустим, Заяц." А Евгений Заяц был местным Чубайсом, возглавлял местное РАО и постоянно рубильник переключал. Еще дружил с местным губером. Конечно, Витька играл на графи фола, да и не только фола. Но все обошлось. Менты подумали, да всех и отпустили. Теперь у нас так говорят: "Ну, допустим, Заяц".

- Хороший прикол, Инка, - сказал Тараскин. - Только здесь это не сработает. Мы даже не знаем, куда их увезли.