Сделав несколько шагов, я подумал, что скорее окажусь в больничной палате, чем мне удастся дотащить его через кустарник до группы деревьев, где ждала Марта. Я и не стал тащить его до самой машины. Оставить его наедине с девушкой? Ее гуманные порывы могли заставить привести его в чувство и развязать. А я, хорошо потрудившись над этим телом, не собирался терять его. Поэтому я спрятал старика в канаве и снова поднялся на холм за винтовкой, биноклем и шляпой.

С исполнительностью у Марты было не очень. Услышав мои шаги, она, вместо того чтобы притвориться спящей, выскочила из машины и подбежала ко мне.

— Мэтт, что вы делали все это время? Я чуть с ума не сошла от беспокойства... Что это?

— Трофеи, — сказал я, проходя мимо нее и бросая вещи на капот.

— Так, значит, вы взяли его. — Ее голос вдруг стал ровным. — Вам пришлось... вам пришлось причинить ему вред?

Я устремил на нее острый взгляд, но Марта была абсолютно искренна и совершенно не вспомнила о том, что человека, о здоровье которого она сейчас беспокоилась, она недавно обвиняла в бесчеловечности.

— У меня кое-что есть, — я достал конфискованную связку ключей и вручил ей. — Найди нужный и открой заднюю дверь этого старинного катафалка, сделай одолжение. А я тем временем принесу его сюда.

Когда я вернулся, покачиваясь под тяжестью связанного пленника, она уже открыла дверь, и я без особых церемоний свалил тело на заднее сиденье. Мне порядком надоело таскать его с места на место, да и голень все еще саднила. Марта внимательно смотрела на него.

— Но этот старик не может быть Карлом!

— Как ты права! — с иронией отозвался я. — Возьми эти шмотки на капоте и брось их, пожалуйста, сюда. Не бойся винтовки. Патроны у меня в кармане.

Я внимательно осмотрел кляп из платка и убедился, что он не слишком тугой. На лодыжки и запястья наплевать. Главное — не задушить его, а гангрена меня не беспокоила. Прежде чем он умрет от гангрены, он успеет многое рассказать. Как я сказал, пожилой джентльмен несколько утомил меня; кроме того, он был осложнением, от которого я не был в восторге.

— О`кей, ты веди “шевроле”, а я управлюсь с этой развалюхой, — сказал я Марте, кладя винтовку, шляпу и очки рядом со стариком. — Поезжай за мной на некотором расстоянии, чтобы не бросалось в глаза, что мы вместе. Постой-ка!

Мы замерли, прислушиваясь к гудению проезжавшей машины. Но она не снизила скорости и не остановилась. Марта посмотрела на лежащего без сознания пленника.

— Кто он?

— Мисс Борден, позвольте представить вам мистера Холлинсхэда из Баскомба, штат Кентукки.

— Холлинсхэд? — она на мгновение задумалась. — Холлинсхэд! Так же звали одного из студентов, которых... Дюбук, Холлинсхэд и Янссен.

— Правильно, — согласился я. — Видимо, мистер Холлинсхэд один из тех извращенных эксцентричных чудаков, которым не нравится, когда убивают их детей. По крайней мере, я не могу придумать другой причины, которая заставила его приехать из самого Кентукки и залечь на возвышенности напротив дома шерифа с заряженной винтовкой.

Марта не отреагировала на сарказм, но с беспокойством взглянула в мою сторону: