Дворец был покрыт плотным слоем грязи. По идее, мне бы сейчас ложиться спать, да вот только… негде. Куда ни глянь, кругом хаос. Но сон нужен, поэтому я вернулась в свою комнату, где появилась в первый раз, взобралась на огромную для ребёнка кровать и попыталась уснуть с надеждой, что, когда проснусь, буду дома.

У себя дома, а не в Аду!

Но моим мечтам не суждено сбыться. Меня даже никто во сне не пытался придушить, а ведь повод был. И всё же следующим днём я проснулась в той же кровати и в той же спальне, в которой заснула.

В какой-то момент я даже надеялась на то, что обнаружу разгневанную толпу у себя под окнами, но нет. Никого не было. Только я одна на весь дворец. И это вначале меня даже веселило, пока я не взялась за уборку.

Уж в тот момент я в полной мере осознала, что я точно не взрослый человек. Детское тело быстро уставало, выматывалось. И всё, что бы я ни брала в руки, казалось мне огромным, тяжёлым и неудобным. Даже метла.

Что уж говорить об объёме работы… Тут не метла нужна, а лопата. А хуже всего то, что неосознанно я стала находить себе сто причин ничего не делать. Сто причин просто валяться на кровати и нежиться в простынях. Вплоть до того, что я уверяла себя, мол, принцессы не работают.

Если бы я не была знакома с книгой, то, думаю, согласилась бы с этой мыслью и провела бы весь день в постели. Вот только это не совсем мои мысли. Нет, я действительно устаю, но касаемо всего остального… сомнительно. Проблема в самом месте и в том, что я воплощение Греха Лени. Сам дворец вызывает лень и уныние в твоём сознании.

Ну, а чего вы хотели? Считали, что Семь Смертных Грехов — это лишь слова? Нет. Это наша сущность. Мы вызываем эти грехи, порождаем их в остальных и сами страдаем ими, как побочным эффектом. Азалия не скоро смогла разгадать эту загадку. Если ты поддашься своему же Греху, то, в итоге, потеряешь волю, стремления, мысли и вообще жизнь. Но если пересилишь его, то обуздаешь Лень и сможешь сохранить саму себя.

В случае моего Греха мне необходимо работать. Много, долго и качественно. Иначе я буду валяться где-нибудь там, в пыли, пока сама не сгнию, как те трупы во дворе.

Медленно, но верно, я убирала всё, что считала хламом. А этого во дворце было предостаточно. Например, я зашла в комнаты горничных в поисках метлы, швабры и элементарной тряпки для мытья полов. Но нашла большой деревянный сундук с отрубленными человеческими руками. Понятия не имею, кому они понадобились, но такие вещи в первую очередь покинули дворец. А после я вообще всё «подобное» сожгла. Периодически мне даже казалось, что я слышала чьи-то крики, словно кого-то сжигала заживо, вот только не испытывала при этом чувств сожаления или раскаяния.

Повторюсь: хорошие и порядочные люди сюда не попадают. Я исключение, и то… слегка поломанное.

— Принцесса Азалия, — услышала мужской голос в тот самый момент, когда сгребала угольки граблями вместе, чтобы огонь не распространился на листву. Это был один из слуг отца. Высокий, в чёрном официальном костюме и с жутким лицом. Также увидела на его груди серебристый значок с изображением павлина. Павлин — эмблема Греха Гордости. Его точно прислал отец. — Принцесса Азалия, ваша семья ждёт вас на ужин.