Вместо того чтобы просто бегло познакомиться с городом, избранным местом действия для своей книги, Эрика, как человек дотошный, подробно изучила большую часть тихоокеанского северо-запада, познакомилась с Портлендом, Орегоном, Сиэтлом и Ванкувером, университетским районом штата Вашингтон.

Когда понадобилось описать жизнь Анастейши в колледже, Эрика призвала на помощь собственный опыт студенческой жизни.

И к тому времени, как окончательно остановиться на тихоокеанском северо-западе как месте действия, Эрика утвердилась во мнении, что Кристиан и Анастейша будут американцами – своего рода намек на ее версию «Сумерек», с которой все и началось.

Но такой поворот повлек за собой массу проблем, поскольку она не знала многих американских реалий. Во время книжного тура по США она неоднократно признавалась, что американские традиции, вроде бейсбола, которые приходилось изучать и описывать, вызывали у нее бесконечную головную боль, доказательством чему служит описание хоум-рана как четвертой базы[1].

На этом этапе работа Эрики во многом все еще оставалась гибридом. Хотя имена главных героев и были изменены на Кристиана и Анастейшу, чтобы отразить более откровенный характер книги, в истории по-прежнему оставалось много заимствований из прежней версии продолжения «Сумерек».

Эрика прекрасно понимала, что хотя «Сумерки» и хорошо послужили, необходимо отойти от них как можно дальше. Она была сама себе редактором: убирала или переделывала то, что, на ее взгляд, было особенно характерно для той реальности, и заменяла на поступки и эмоции, лучше подходящие для другого, более сложного, более взрослого мира. Эрика интуитивно чувствовала, что должна быть очень осторожна, чтобы не выхолостить свою историю.

«Я давала своим персонажам волю, – объяснила она в интервью Bookish Temptations. – Они шли совершенно не в том направлении, чем изначально было задумано. В «Пятидесяти оттенках серого» есть один эпизод, который мне пришлось переписывать три раза, чтоб получилось то, что нужно. Это эпизод после обеда в доме родителей Кристиана, где Анастейша оставляет Кристиана. В конце концов вышло так, что Кристиан шлепает ее. Но поначалу было по-другому».

При всех импровизациях, задержках и остановках, неизбежных в любом творческом процессе, Эрика с удивлением наблюдала, как ее рукопись становится все больше и больше. Она призналась Реган Уолш, что получившийся в итоге объем тоже никак не планировался.

«Я не собиралась писать так много. Но страстная любовь между Кристианом и Анастейшей вылилась вот в такую историю».

Одним из самых приятных сюрпризов стал день, когда Эрика представила миру последнюю реплику «Пока, детка». Тот, кто ищет в этой строчке черты божественного вдохновения, будет разочарован: Эрика поведала, что племянник как-то сказал ей «пока», и словечко засело у нее в голове.

По ходу действия уверенности только прибавлялось. От родных она все еще скрывала свой замысел, но, рассказала Эрика в интервью My Secret Romance, к тому времени, как она стала писать «Пятьдесят оттенков», на работе в BBC об этом все уже знали.